Невозможный Роман

Роман улыбнулся и кивнул. Перевел напряженный взгляд на бар и последним вышел из библиотеки. Глаша куда-то исчезла, наверное, с очередным племянником Онассиса, греки же плодятся, мама не горюй, как! А он запнулся, не совсем понимая, что ему делать дальше.

- Роман? Поговорим? – раздался за спиной голос… Константина Львовича. Ага, вот и второй брат!

Глава 17

Полякова разбудил шум. Он застонал, вытащил из-под подушки руку и нашарил валяющийся на тумбочке телефон, чтобы узнать, какого черта вообще происходит. Кто-то очень настойчивый звонил и в дверь, и на фейстайм, а у него и без этого раскалывалась голова. Будь оно все проклято.

Алка...

- Никого нет дома, - прохрипел Роман в трубку.

- Открывай! Немедленно!

В голосе сестры прозвучал металл. Поляков отбил звонок, выматерился и с трудом поднялся с кровати. Его все еще немного штормило. Во рту была настоящая помойка, а пить хотелось так, что за глоток колы со льдом, прямо сейчас, он без всяких раздумий отдал бы полцарства. Если бы оно у него было, конечно.

- Пьянь! - резюмировала сестрица, когда Роман все-таки распахнул дверь. Прошла мимо него, волоча за собой Женьку, разулась и, наморщив курносый нос, заглянула в кухню, где он еще не успел прибраться. Первым делом Алла открыла окно, впуская в комнату свежий воздух. А после принялась сгребать со стола бутылки, отправляя их в мусорное ведро. Грохот стоял просто жуткий.

- Ал! Не так громко, ладно?

Алла бросила на брата хмурый взгляд, но все же смилостивилась и стала вести себя потише. Роман с опаской покосился на племянницу. Судя по настроению Алки, Женька, небось, разболтала матери о случившемся с ними казусе. А значит, ему - хана. С другой стороны, в сложившихся обстоятельствах, может быть, смерть была не самым худшим из вариантов. Ну и дерьмо.

Девочка взобралась на стул с любопытством уставилась на взрослых.

- Так чему обязан?

- А то ты не знаешь!

Значит, и впрямь сдала его Женька.

- Эх, ты! - обернулся к племяннице. Хотя, наверное, ему стоило следить за сестрой, чтобы успеть отразить возможную атаку.

- А ну, не смей ее стыдить! - тут же взвилась Алка. - Я не от нее обо всем узнала. Вот скажи, тебе не стыдно учить Женьку врать?!

- Ничему подобному я ее не учил, - возразил Роман, не то чтобы уверенно. Женька потупилась. Ковырнула пальцем подставку под горячее и тяжело вздохнула.

- Мне чужие люди обо всем рассказали! А родная дочь и словом не обмолвилась...

- Подумаешь... Великое событие, - вздохнула девочка.

- Это тоже твои слова? - сощурилась Алла, наступая на брата.

- Эээ... нет?

- Нарываешься?

- Ну, ладно, Ал. Мы ведь со всем разобрались. Все уже позади, а на будущее я сделал выводы.

- Это какие же? - тут же приперла к стенке сестрица.

- Ты была права. Мне нужно больше времени уделять семье.

- Вот именно! Подумать только - забрать не того ребенка! Ты чем вообще думал, а?

- Головой! - огрызнулся Роман и поморщился. В голове нещадно трещало.

- Да ты что? А так и не скажешь!

- Ну, давай, распни меня уже!

- Не буду. Тебе и так хреново.

- Ты просто душка.

- Ах, так? Ты еще и огрызаешься?!

- Нет, - тяжело вздохнул Роман. - Просто... мне и без тебя тошно, Алка, а с тобой - и подавно.

- Пить меньше надо было, - пробурчала женщина, но на этом все же замяла конфликт. Пошарила на полках, вытащила большую кастрюлю и поставила под кран, чтобы набрать воды.

- Что ты делаешь? - насторожился Поляков.

- Собираюсь варить бульон непутевому братцу. Говорят, что с похмелья - самое то.

- Ты - золото, Алка.

- Вот именно. Так что случилось-то? По какому случаю пьянка?

Поляков нахмурился. Он и сам не знал, почему вдрызг нажрался. Точнее знал, но... Господи, все так сложно! Когда Константин Кошман пригласил его поговорить, сразу было понятно, о чем тот разговор будет. Поэтому Роман нисколько не удивился, когда ему тактично намекнули, что он для Аглаи не пара. Но как же взбесился от этих слов... Как взбесился! Сам от себя такого не ожидал. Стиснул челюсти, чтобы не наговорить лишнего тому, кто одним движением пальцев мог ему всю жизнь похерить, но все же не выдержал и отрезал с совершенно дурацкой категоричностью:

- Это не вам решить.

А потом просто вышел за дверь. О том, что с ним теперь будет - старался не думать. В конце концов, поступи Роман как-то иначе, спасуй перед Константином Львовичем, ни за что бы себя не простил. Он не из тех, кого можно прогнуть. Даже таким, как Кошманы. Он не из пугливых. И свое готов когтями, зубами, если понадобится, отстаивать. Вопрос только в том, насколько ему это нужно в принципе. И не стал ли он в позу только из чувства внутреннего противоречия. Вот, что было бы совсем хреново.

- Та-а-ак, - протянула Алла, разглядывая брата, - Жень, ну-ка, пойдем, я тебе мультики включу, хочешь?

Женька пожала плечами и спрыгнула с высокого стула. Роман чертыхнулся про себя. Взгляд сестры не сулил ему ничего хорошего. Эта ж такая, что если вцепится в тебя - хрен от нее избавишься. Будет пытать, пока не выложишь перед ней всё. А он и сам не знает, какого черта происходит.