Невская битва

Не видя вокруг себя ничего иного, кроме нерусей, коих следовало обращать в мертвецов, Миша одним ударом надвое разломил сходню, по которой со шнеки пытались выбежать на берег свейские воины, он опро­кинул их в реку и сам, войдя по пояс в Неву, сокрушал латинов, и они тонули один за другим, окрашивая во-ДУ бурными потоками молодой и кипящей крови. А он шел дальше, входил в реку по самые плечи и молотил коршуном борт шнеки, выклевывая в ней пробоину. Наконец, сделав изрядную дыру, он, по самый подбо­родок стоя в воде, сильными ручищами оттолкнул шнеку подальше от берега. Двинулся свейский ко­рабль, отплыл почти на самую середину Невы и стал крениться, глотая пробоиной воду, тонуть кормой, вознося все выше и выше горделивый нос свой, покуда не опрокинулся навзничь и не скрылся из вида.

Но Миша уже, мокрый и злой, снова стоял на бере­гу и бил своим страшным молотом объятых ужасом пришельцев. Быстро продвигался он, пробивая широ­кую дорогу сквозь ряды смело и отчаянно дерущихся, но. бессильных супротив него свеев. Жар его души и тела был столь велик, что на нем быстро высыхали одежды, немного времени прошло, а он уже был сух, будто и не был в реке. Лик его, забрызганный вражьей кровью, пламенел, подобный языческому божеству.

—    Гляньте! Валится! — раздался крик Ратислава, и тут все увидели падение главной ставки Биргера.

—    Слава! — воскликнул Миша, вздымая в небо свой молот.

—    За Землю Русьскую! — возгласил Кондрат Гроз­ный, оказавшийся в тот миг поблизости. — За правду Новгородскую!

—    Годендаг, биргеры! — развеселился Миша, пре­следуя отступающих свеев и вместе с ними взбегая по сходне на следующую стоящую у берега шнеку. Он сбил в воду одного, размозжив ему голову коршуном, другого просто свалил локтем, третьему расхряпал

клювом молота хребет. Дротики и топорики застучали дождем по его щиту, он с хохотом впрыгнул на край шнеки и разом сшиб в реку ударом молота еще дво­их. — Фортмер86 , морды нерусские! — задорно кричал он, выуживая из памяти весь небогатый набор знако­мых ему немецких слов. — Бреке эне штуке87 ! Эх ты, падаль!

Следом за ним на шнеку по сходне вбежало еще с десяток наших, включая Кондрата. Сломленные свей уже бессильны были оказывать какое-либо со­противление, бросали оружие, умоляя о пощаде, но Миша и Кондрат рассвирепели до того, что не име­ли жалости в сердцах своих, продолжая нести смерть. Залитая кровью, заваленная только свейскими трупа­ми шнека перешла в русские руки. Сорвав с кормы желтое королевское знамя, Кондрат Грозный снял с себя нарядное красное корзно и вывесил его вместо знамени.

— Ведите шнеку в сторону Невского езера! — ве­лел Миша нескольким своим людям и поспешил, уво­дя Кондрата и остальных обратно на берег.

И снова он врывался во вражеский строй, расшвы­ривая во все стороны убитых и тяжко раненных свеев и мурман, готландцев и суоми, не разбирая, кто есть кто, люди пред ним или нелюди, зная только, что если не мы — их, то они — нас. Иного закона тут не загото­вили.

И они пробились к третьей шнеке, и точно так же завоевали ее, взбежав на борт по мосткам на спинах отступающего врага, перебили всех, кто оказался на судне, побросали их тела в реку, а сам корабль отпра­вили следом за предыдущим — в Нево озеро.

Видев такое, сидящие на четвертой шнеке хмурые мурмане предусмотрительно сбросили сходню, не дав ни своим ни чужим взойти на корабль. А сбросив мос­тки, развернули парус, налегли на весла и устреми­лись прочь, туда, откуда приплыли.

— Ах вы иуды! — погрозил им вослед кулаком нов­городец Миша и без передышки двинулся дальше: — Фортмер, проклятые, фортмер! С добрым утром, псы блуживые! Бринген хунден, вышло вам в дышло!

Они захватили еще одну шнеку, но сидящие на ней свей проявили доблесть — подожгли собственное суд­но и продолжали сражаться в огне, некоторые из них попрыгали в реку, но человек пять остались в пламени и сгорели.

— Эх, молодцы гады! — восхитился Миша, впер­вые за все утро хорошо подумав о враге. — На том све­те помиримся!

Зато следующая шнека, по примеру мурманской, тоже убрав мостки с берега, не дав ни своим ни руси­чам пути на борт, устремилась на другой берег реки, где стояли запасные войска захватчиков.

— Ах вы берлюдники88 дьявольские! — негодовал Миша, продолжая со своей пехотою двигаться дальше по берегу Невы, от одной причаленной шнеки к дру­гой, и за все время ни единой хоть сколько-нибудь ощутимой раны не появилось на нем, так только — мелкие синяки и царапины. И далеко впереди распро­странялся уже ропот о нем, слава о его непобедимой силище бежала прежде Миши Дюжего передовым от­рядом. Аки лев, он чуткими ноздрями слышал запах этой своей славы, видел, как бледнели лица свеев,

вступающих с ним в бой.

Восемь шнек прошел он со своими пешцами, три шнеки пустив в сторону Невского озера, три были по­топлены, две сбежали.