Невыносимые. До порога чужих миров

Элай отошел от ручья, потряс ладонями, стряхивая воду, подставил мокрое лицо солнечным лучам. Постоял с десяток вздохов, чувствуя, как приятно пощипывает кожу мягкое еще тепло.

– Ты с чего вообще разошелся-то? – спросил он наконец, не открывая глаз. – Ничего не происходит. Я сплю, она спит. Я не посягаю на ее прелести, а она, к счастью, не посягает на мои.

– То есть все-таки к счастью, – помолчав, повторил Тахар.

– Разумеется. Потому что я бы противиться не стал ни вздоха, а ты бы мне потом плешь проел своим нудежом и трагическим лицом.

Элай завозился в поклаже в поисках еды. Нашел лепешки, отломал кусок сыра, раскопал огурец и захрустел.

– Мне не нравится это, – повторил Тахар. – Это неправильно.

Эльф пожал плечами.

Тахар смешался. Он не знал, как сказать Элаю, что видит его тревогу и не понимает, с чем она связана. Что да, в том, как он обнимает Алеру, нет ничего страстного, но есть судорожное – словно эльф боится, что она исчезнет, хотя с чего ей исчезать, и с чего ему бояться этого? И он, Тахар, понимает: Элаю известно нечто такое, о чем он не говорит, ему это стало известно еще после разговора с Имэль в Эллоре, но домыслил это «нечто» он недавно, вот только в последние дни.

Неужели эльф принял всерьез дурацкую байку про карлика и решил, будто Алера через год умрет?

Неужели Имэль сказала ему нечто такое, из-за чего байка про карлика стала выглядеть не дурацкой?

Но ведь Элай ничего не объяснит и ни в чем не признается, это страшно бесило Тахара, потому как все, происходящее с Алерой, касается его в той же мере, в какой касается Элая, и, быть может, если бы он знал, что происходит, то мог бы как-то помочь!

Алера выглянула из телеги, посмотрела на друзей, на прядающего ушами Дымку, на ледяную даже с виду воду в ручейке и подумала, что этим утром она отдала бы, пожалуй, шестигранник за возможность оказаться дома и позавтракать чем-нибудь из того, что готовит Шисенна. И выпить горячего отвара. Тахар почему-то не догадался приготовить отвар.

Путешествовать с друзьями, с одной стороны, оказалось невероятно увлекательно. И предложи кто-нибудь Алере выбор – она бы, на самом-то деле, ни на что не променяла такую возможность и не изменила бы решения сопровождать Элая в Тамбо, если бы смогла вернуться во времени назад, ко дню «похорон» в Эллоре. Однако – нередко дорога еще и утомляла, и пугала, и таила опасности, и делала невозможными многие привычные вещи.

А еще именно из-за нее некоторые вопросы стали очень острыми и колючими. И дорога не давала отвернуться от них, скрутить их поросячьим хвостом, утопить в ближайшем ручье, сделать вид, что никогда их и не было.

Чтобы разогнать невеселые мысли, она и сама собралась быстро, и друзей подогнала – поехали, хватит время терять!

Потом Тахар и Элай валялись в телеге, дремали на солнышке, временами перекидывались парой фраз, словно им совсем не интересно смотреть по сторонам – ну и пусть там нет ничего нового, гречишные поля вблизи да Пизлык далеко-далеко на востоке (а может, вовсе не Пизлык, а какой-нибудь другой безобидный лес), но это все-таки интересней тележных высоких бортов!

Алера вроде как правила, на деле лишь для порядка держа в руках вожжи: Дымка и без понуканий отлично понимал, где находится дорога, и не хуже того сознавал, что его лошадиная доля – тащить по этой дороге телегу. Большая развилка, способная сбить коня с толку, встретилась только одна, и проехали сразу ее после Кали – дорога на север, к городу Пашти. Этот город – маленький, но очень важный, поскольку стоит на перепутье двух дорог: северо-западной – к столице, Арканату, и западной – до порта Корогун, откуда уходят корабли в Даэли. Но это – где-то там, далеко-далеко, а путники от Кали свернули на северо-западную дорогу, и все развилки на ней – лишь небольшие крестьянские тропки, отбегающие к деревням или к лесочкам.

Отчего-то лишь этим утром, когда Дымка так бодро тащил за собой тележку, мерно отмахивая переход за переходом, а с гречишных полей им о чем-то напутственно жужжали пчелы, друзья поняли, что уже к вечеру (ну самое позднее – завтра утром!) они прибудут в Тамбо, что город магов из далекой смутной цели становится чем-то таким же настоящим, как все другие города, которые они уже проехали.

– Тебе интересно будет попасть в Магическую Школу, Тахар?

– М-м-м? Хм-м-м… Школа. О. Как много в этом звуке.