Невзгоды по наследству

Полина полоснула его испепеляющим взглядом, затем устроилась на заднем сиденье. До города оба они не произнесли ни слова. Выходя из машины, она выпалила со злостью:

– Дурак ты, Кацапов. Теперь мне понятно, почему твоя жена разлюбила тебя.

– Почему? – вырвалось у него, но Полина прошла мимо, отвернув голову, и не ответила на жгучий вопрос.

После встречи с женой Игоря события стали развиваться более трагично. Пока он был на работе, на домашний телефон стали поступать звонки отвратительного характера. Ирина тоже была на работе, дети оставались одни. Когда звонил телефон, трубку брала дочь. Ей исполнилось шестнадцать лет. Звонила женщина. Не удосуживаясь представиться, она сходу начинала оскорблять Ирину, называя распутной бабой, проституткой, используя при этом нецензурные слова.

– Как вам не стыдно такое говорить? Моя мама совсем не такая! – пыталась вразумить незнакомую женщину дочь, но своими ответами лишь больше распаляла нахалку. Так повторялось по нескольку раз в день. Анна пожаловалась матери, на следующий день Ирина отпросилась на работе.

Всё повторилось строго по расписанию. Женщина звонила в одно и то же время. Только когда она слышала в трубке голос Ирины, её буквально прорывало. В адрес Ирины неслись угрозы, одна страшнее другой. Жена бросала трубку, но звонки тут же возобновлялись. Пришлось отключить телефон.

Михаил, возвратившись с работы, обратил внимание на вынутую из розетки вилку с телефонным шнуром, спросил:

– Что это значит?

Дочь посмотрела на мать и ушла в свою комнату.

– Ты можешь объяснить, что у нас происходит? – строгим голосом спросил Михаил жену.

Ирина с зарёванными глазами рассказала ему обо всём.

Михаил, не раздумывая, подключил телефон, который вскоре зазвонил. На другом конце провода словно дежурили, с нетерпением дожидаясь восстановления связи.

Как только стало понятно, что звонит та самая террористка, которая угрожала жене, он закрыл дверь в прихожей и начал разговаривать с ней таким циничным жаргоном, которому мог позавидовать уголовник с большим тюремным стажем. Опыт, приобретённый на севере, неожиданно пригодился.

Когда иссяк воровской лексикон, Михаил от угроз перешёл на нормальное общение. Голос сделался ровным, выражения взвешенными. Создавалось впечатление, будто трубку взял другой человек.

– Вы всё поняли, гражданка? – спросил он вежливо. – Имейте в виду: все ваши предыдущие звонки зафиксированы на записывающем устройстве. Это основание для возбуждения уголовного дела. Лет несколько побыть на зоне я вам обещаю. Пробить ваш адрес и фамилию не составит для меня особого труда. Мои связи позволяют это сделать.

– Я всё поняла, – послышался в трубке испуганный голос присмиревшей женщины. Михаил положил трубку.

Больше звонков не поступало.

Ирина продолжала молчать и слонялась по квартире, как неприкаянная. Так прошло ещё несколько дней. Михаил не торопил жену с принятием решения, внутренне подготавливая себя к неизбежному разводу.

В тот трагичный день он вернулся с работы раньше обычного. Поводом для этого стал звонок от Игоря. Тот сообщил, что два дня назад на него напали несколько парней, избили до потери сознания и отвезли в пустующий дом в деревне. Там, связанный по рукам и ногам он провёл эти дни без пищи и воды, пока его случайно не обнаружил сосед.

Игорь сообщил также, что похищение организовала сестра Полины, которая собирается похитить и Ирину, чтобы привезти её в этот же дом, связать их вместе и оставить на мучения.

Михаил знал, что Ирина находилась в это время дома одна. Дети с утра были в школе. Это самое подходящее время для похищения. Он бросил все дела и поспешил на помощь.

Запыхавшись, он позвонил в квартиру. К двери никто не подходил. Заподозрив неладное, он быстро достал ключи и открыл дверь.

– Ирина, ты дома? – крикнул он, ворвавшись в квартиру.

Комнаты оказались пусты, жены не было нигде.

«Неужели эти сволочи успели выманить её на улицу?» – с тревогой подумал он, обратив внимание на отсутствие халата и домашних тапочек жены.

Он направился в ванну, чтобы окончательно убедиться в отсутствии жены в доме.

Дверь ванной комнаты оказалась запертой изнутри, через щёлку виднелся свет.

– Ирина, выйди на минутку, мне надо кое-что тебе сказать, громко произнёс Михаил, дергая за ручку двери. Внутри стояла полная тишина, Ирина не отзывалась.

– Окрой, не будь ребёнком!

И тут его осенило. Он вспомнил свои слова об Анне Карениной. Михаил рванул дверь на себя, вырвав с потрохами хрупкий замочек. Ирина с петлей на шее стояла на коленях. Бельевая верёвка, привязанная к полотенцесушителю, натянулась под тяжестью обмякшего тела жены…

– Что же ты натворила, глупая, – прошептал Михаил, извлекая голову жены из петли.

Он вовремя ворвался в ванную комнату. Ему удалось привести в чувство Ирину. Положив её на диван, склонился над ней.

Сделав усилие над собой, Ирина тихо спросила:

– Затем ты это сделал?

– Чтобы вернуть тебя детям, – попытался улыбнуться Михаил. – Они не должны остаться сиротами.