Невзгоды по наследству

– Меня заклеймили позором перед ними, – мученически проговорила Ирина. – Мне не смыть этого клейма. Путь в даль светлую для меня закрыт – приглашения туда не состоялось. Я вспомнила твои слова про Анну Каренину, потому что потеряла смысл жизни…

– Не говори так, – строго сказал Михаил. – Интерес к жизни потерять нельзя. Надо жить вопреки любым вызовам судьбы. Жить, каких бы гадостей она не преподнесла человеку. Поняла?

– Я не смогу…

– Сможешь, – заверил он. – Всё уже позади. Больше тебя никто не посмеет обидеть. Я тебе обещаю. Про то, что сегодня произошло, дети не должны знать. Всё образуется. Ты мне веришь?

Ирина не ответила, а лишь очень внимательно посмотрела на него и закрыла глаза. Михаил постоял над ней некоторое время, затем вышел из комнаты и затворил за собой дверь. Вызывать врача он не стал – опасался огласки, которая могла повлиять на психику детей.

С разводом решил повременить, а через некоторое время пришлось выбросить эту мысль из головы, поскольку жизнь дала ему очередную затрещину…

***

Наконец, впереди показался еловый лес. Его нельзя было сравнить с темнохвойной тайгой, которая опоясывала посёлок Лисьи Гнёзда. Там она простиралась на многие десятки километров, а здесь был всего лишь небольшой лесной массив. Но и эти низкорослые ели и пихты, подступившие к небольшой безымянной речушке, уже радовали глаз.

Михаил Кацапов ехал без остановок уже больше трехсот километров. Он решил остановиться и сделать привал. Нужно было отдохнуть и подкрепиться.

Перед мостом через речку был съезд с автотрассы, который, по всей вероятности, вёл к понравившемуся лесному островку.

Кацапов сбросил скорость, свернул с дороги и спустился к реке. Проехав по берегу с полкилометра, остановился у крайних деревьев, заглушил двигатель и вышел из машины.

Вокруг стояла мёртвая тишина, сквозь которую пробивался едва уловимый ухом тихий шёпот речки. Это была прекрасная мелодия, созданная самой природой. У неё не было ни начала, ни конца. Отрадная музыка лилась здесь от ранней весны и до поздней осени, пока эта неприметная речка не прикрывалась ледяным панцирем.

Михаил Александрович вытянул руки в стороны, потянулся, затем положил ладони на затылок, оглянулся вокруг.

– Лепота-а! – произнёс он негромко, любуясь красивой панорамой.

Он достал из багажника мелко поколотых дровишек, развёл небольшой костёр для антуража, расселил рядом коврик. Затем принёс из машины приготовленные заранее бутерброды и термос с чаем.

«Как правильно я сделал, решившись на эту поездку», – с удовлетворением подумал Кацапов, заглянув в безоблачное небо. Оно слепило яркой синевой, напомнив ему те далёкие дни детства, когда он, сидя на горячем прибрежном песке, запрокинув голову, заворожённым взглядом смотрел в небесную бездну. Смотрел и мечтал о будущем. Как давно это было! И как хорошо, что появилась возможность вновь испытать трепет души от встречи с родными местами!

О поездке на малую родину он мечтал много лет. Думал, что с выходом на заслуженный отдых наконец-то появится долгожданная свобода, и он незамедлительно отправится в посёлок с удивительным названием Лисьи Гнёзда!

Но не тут-то было. Человек предполагает, а Бог располагает. Видать, не до конца ещё он, раб божий Михаил, испил горечь из своей чаши жизни, чтобы низошла на него небесная благодать.

После страшной драмы, когда Михаил вернул жену к жизни, в их семье закончилось благополучие навсегда. Пожалев жену и детей, он не ушёл из семьи и делал всё возможное, чтобы никто из родных или знакомых не догадался о разломе их семейных отношений. Более того, со стороны могло показаться, что он стал уделять жене и детям даже больше внимания, чем раньше. По выходным они всей семьёй стали выезжать на природу – за грибами, на рыбалку, просто отдохнуть на озере с шашлыками.

Сын был счастлив, а вот дочь такие поездки раздражали. Ей было шестнадцать лет, и она понимала, что семейная идиллия вовсе не настоящая, а показушная, фальшивая. Если бы отец и мать любили друг друга по-настоящему, они бы не стеснялись целоваться при ней, как делали это прежде, и не стали бы спать порознь в разных комнатах, объясняя это надуманными причинами.

Аннушка из послушного и порядочного подростка через полгода, связавшись с дурной компанией, превратилась в циничную девицу, дерзила на каждом шагу. Никакие меры воспитательного характера на неё не действовали. Однажды, учинив очередной скандал с матерью, она ушла из дома к своему другу, который жил с престарелым дедом, сбежав от приёмных родителей. Молодые люди нашли друг друга.

Когда дочь призналась, что беременна – ей не было ещё восемнадцати лет. Михаил срочно познакомился с приёмными родителями будущего зятя и, как только молодые достигли совершеннолетия, сыграли для них свадьбу.

В то время ему казалось, что с появлением ребёнка дочь остепенится. Однако его ожидания не сбылись. Молодой зять, как оказалось, не был готов к раннему отцовству. Он часто зависал по сложившейся привычке на дружеских вечеринках, домой возвращался поздно и навеселе. Никакой помощи от него не было.