New born (СИ)

… Так смотрели на тех, к кому испытывали интерес особого рода, традиционно он назывался «романтический интерес», а Бен считал это всего лишь смесью похоти с собственническим чувством. Он достаточно хорошо изучил все аспекты человеческих взаимоотношений, чтобы сохранить какие-либо иллюзии на этот счет. И достаточно хорошо для того, чтобы заметить, что на него ни разу в жизни никто ТАК не смотрел. На него смотрели по-разному – с уважением, страхом, преклонением, презрением, ненавистью. К нему, бывало, клеились женщины, исключительно ради выгоды, чтобы быть рядом с лидером и получать от своего положения дополнительные бонусы, но никогда ради него самого. И, разумеется, он никогда не мог предположить, что кто-то вроде Локка взглянет на него «тем самым» взглядом. Нет, конечно же, это случилось не сразу. Сперва, во взгляде Локка явственно читалась смесь настороженности и жалости. И надо признать, у него были основания для подобных эмоций - когда они впервые встретились лицом к лицу, выглядел Бен на самом деле жалко – корчащийся от боли, всхлипывающий, трясущийся, умоляющий человечек, которого Саид притащил к ним в люк, взвалив на спину, словно мешок с мукой. Несмотря на боль от торчащей в плече арбалетной стрелы, дурноту и туман перед глазами, он сразу зацепил взглядом Локка, и в первые же секунды решил, что сделает в своей игре ставку именно на него. И не прогадал – Локк с самого начала оправдывал ожидания. Когда Саид, оказавшись с ним наедине в запертой оружейной, с торжественной миной произнес сакраментальную фразу о том, что он палач, Бен едва удержался от саркастической усмешки. Джара его не пугал – в нем было слишком много человечности, слишком много сомнений, боли, страха перед своей собственной темной стороной и слишком много совестливого раскаяния, чтобы стать по-настоящему хорошим палачом. Лайнусу попадались образчики куда пострашнее этого иракца. Зато Генри Гейла из Минессоты Джара пугал до одури, Бен ни минуты не сомневался, что вид у бедолаги Генри тот еще – все его маски были безупречны, он выглядел стопроцентно, реалистично испуганным. Однако, Джара все же почуял что-то, что-то на уровне химии и инстинктов, уловил фальшь в его поведении. Бен явно недооценил этого человека, надо было учесть на будущее. И Саид, вероятно, перегнул бы палку, избивая его, но дверь в кладовку неожиданно распахнулась и Шеппард с Локком оттащили упирающегося иракца от его жертвы. На прощание он наградил Саида многозначительной улыбкой за секунду до того, как за ним захлопнулась дверь каморки, и она стала единственной маленькой местью, которую Бен мог себе позволить, и знаком того, что игра началась.

В последующие пару дней Бен, по большей части, спал, или пребывал в полудреме – от физической слабости и тех таблеток, что давал ему Шеппард, его постоянно клонило в сон. В перерывах ему приносили еду и выводили в туалет, а потом Локк дал ему книгу, чтобы скрасить заключение. Локк чаще всего дежурил в люке, кажется, ему это даже нравилось. Ему вообще нравилось ощущать себя кем-то особенным, нужным, кем-то, без кого невозможно обойтись. С первого дня Бен начал наблюдать за ним, пристально и цепко, вслушиваться в разговоры за дверью, анализируя и строя планы. Он решил поиграть на амбициях Локка, посеяв раздор между ним и Шеппардом, который с момента крушения стал признанным лидером пассажиров Ошеаник-815, и ему это удалось. Практически всегда, принося ему еду, Локк задерживался поболтать. Надо признать, он оказался интересным собеседником, и куда более глубокой личностью, чем Бен предполагал изначально. И вот, в один из таких моментов он заметил устремленный на него «тот самый» взгляд. Это явилось совершенно неожиданным поворотом, так что всю последующую ночь Лайнус провел в размышлениях, ворочаясь с боку на бок в попытке внести корректировки в первоначальный план действий. С одной стороны, если Локк испытывает к нему личную симпатию, то его легче будет перетянуть на свою сторону, возможно даже сделать своим агентом, раз уж план собственного внедрения в ряды пассажиров Ошеаника провалился из-за этой чокнутой француженки и ее ловушки, так некстати попавшейся на пути. С другой стороны – поощряя Локка, он вступит на совершенно неизведанную для себя территорию. У него нет опыта в подобного рода отношениях, да и в принципе его опыт в отношениях минимален. Продумать свою линию поведения нужно было как можно скорее – они часто остаются наедине, возможностей для флирта сколько угодно, беда только в том, что Лайнус четко, до мелочей представлял себе, как флиртуют женщины, но понятия не имел, как именно это делают мужчины, испытывающие влечение к представителям своего пола. Можно было бы проконсультироваться с Френдли на этот счет, но Том нынче далеко. В итоге, он не пришел ни к какому определенному плану, решив действовать по обстоятельствам.