New World, Inc.

Пока строились дома, Джон Уайт и Томас Хэрриот приступили к работе, отправившись вместе с колониальными лидерами в исследовательскую миссию на материк через Памлико-Саунд. Недалеко вглубь материка они пришли в деревню туземцев Помейоок, и там Уайт начал рисовать. Он использовал акварельную технику, которая в то время была в моде среди художников-джентльменов, известную как лимнинг - "вид нежной живописи", как назвал ее один современник. Как правило, он начинал с наброска объекта на бумаге черным свинцом. Затем, смешав краски в раковинах мидий, используя редкие пигменты из аптеки, он наносил их кистями из тончайшего беличьего волоса, начиная с широких кистей для фоновых цветов и переходя к более тонким кистям и более глубоким цветам по мере создания сцены. Для дополнительного эффекта он создал пудру, растерев золото в пыль, загустив ее медом, а затем экономно нанес на блики.

В Помеоке Уайт обнаружил ухоженную деревню, состоящую из восемнадцати зданий, расположенных по кругу, в центре которого пылал общий костер. Она была окружена частоколом из ветвей деревьев высотой десять или двенадцать футов, воткнутых в землю и заостренных на конце - очевидно, для защиты от нападения. Дальше Гренвилл встретил еще одну деревню, Секотан, через центр которой проходил широкий бульвар. Она казалась более сельскохозяйственной: ее окаймляли поля кукурузы, или маиса, - одно с созревшими и готовыми к уборке растениями, другое с зеленой кукурузой, а третье с кукурузой, только что "проклюнувшейся".

Помимо пейзажей, Уайт создал несколько портретов, в том числе портрет Вингина, местного вождя, или werowance, что означает "тот, кто богат". Вождь выглядит благодушно, его седеющие волосы завязаны в узел и украшены перьями. На талии у него висит лоскут ткани с бахромой, на шее - ожерелье и впечатляющий символ статуса - большая квадратная медная пластина, висящая на шее. На других изображениях запечатлены мать и дочь, ребенок держит в руках елизаветинскую куклу, очевидно, подаренную одним из колонистов; знахарь, которого называют "летуном", парящий над землей; сидящие на корточках мужчина и женщина едят кушанье из шелухи кукурузы, похожей на попкорн, аккуратно разложенной на деревянном блюде. Также Уайт запечатлел семейные собрания, религиозные церемонии, погребальные ритуалы, рыбалку и сельское хозяйство.

Картины Уайта не были задуманы как произведения искусства, хотя именно таковыми они и стали. Это был визуальный маркетинг, призванный стимулировать интерес потенциальных инвесторов и поселенцев. Предполагалось, что они успокоят будущих английских колонистов и развеют их страхи по поводу жизни в Америке. Уайт приложил немало усилий, чтобы представить индейскую культуру дружелюбной, очаровательной и даже знакомой. Действительно, некоторые индейцы представлены в позах, похожих на те, что можно найти в книгах костюмов, популярных в то время в Европе. Вождь, согнув локоть, опирается тыльной стороной запястья на бедро, выглядя почти как джентльмен, ожидающий свою карету. Одна из жен вождя закидывает левую ногу на правую и кладет ладони на плечи, прикрывая грудь, как это делает застенчивый подросток. В целом Уайт представляет идиллический образ Вирджинии. Люди сыты и уравновешены - кажется, что они с радостью примут английских поселенцев в своих общинах, предложат им домашнюю еду и поддержат их в борьбе с Испанской империей.

Пока Уайт рисовал свои изысканные акварели, Томас Хэрриот готовил отчет о коммерческом потенциале новой земли. Он искал то, что он называл "товарами, пригодными для продажи", и нашел их немало: "травяной шелк", сассафрас, оленьи шкуры, мех выдры, железная руда, медь, немного серебра, жемчуг, лекарственные растения и красители для суконной промышленности . Кроме того, он искал основные товары, которые могли бы прокормить колонию год за годом, и нашел кукурузу, бобы, горох, тыквы и разнообразных диких животных на мясо: кроликов, белок, медведей, "волчьих собак" и "львов", под которыми он подразумевал пантер, пум и пум.

Прежде всего Хэрриот приступил к этнографическому изучению алгонкинских народов. Были ли они людьми, с которыми Ралег, его коллеги-инвесторы и англичане могли вести дела? Ответ, одним словом, был положительным. "Их не стоит опасаться, если они мешают нам жить и селиться", - сообщал он. "У них будет причина и бояться, и любить нас, которые будут жить с ними". Они одевались просто и были нагими, если не считать "свободных мантий" и юбок или "фартуков" из оленьей кожи. Они жили в небольших деревнях, обычно состоящих из десяти домов, хотя Хэрриот видела одну из них с тридцатью домами. Общины были настолько разбросаны, что самый могущественный правитель контролировал не более восемнадцати деревень и мог собрать армию примерно из восьмисот воинов. При всей своей кажущейся простоте Хэрриот заметил, что "в тех вещах, которые они делают, они демонстрируют превосходную смекалку", и он полагал, что они могут стать хорошими соседями и торговыми партнерами.