Незачет по злодеям

 – Что?! – расширил глаза Вёлвинд.

 Я покраснела и договорила уже не так бодро:

 – Или дыхание невинно казнённого... Там тоже такое было.

 Алви воскликнул:

 – А почему бы нам не использовать этот прекрасный запрещённый артефакт на погибших стражах? Всё запрещённое возврату не подлежит и должно пойти на благо академии.

 – Наконец, хоть одна разумная фраза от тебя. – Вёлвинд подхватил свою сумку с тьмой, которую постоянно держал поблизости, повесил её на плечо. – Сейчас отправляемся в бункер. Я должен увидеть, что осталось от живой тьмы, – сказал Вёлвинд.

 – Ничего живого: одни воронки и ошмётки, – заметил Алви.

 – Вот что значит иметь дело с дилетантами... – буркнул Вёлвинд и пояснил с брезгливой снисходительностью чуть ли не по слогам: – Если сохранилась хотя бы одна целая частица тьмы, мы сможем восстановить всю картину.

 У меня перехватило дух: всё так просто?!

 – А почему дознаватели таким способом не пользуются? – спросила я.

 В щель приоткрытой двери приёмной послышался голос Форси и мадам Манегут.

 – Накаркала, Стоули. Можешь спросить Форси лично. Но лучше потом. Отправляйся-ка в свою комнату, а мы... – ухмыльнулся Алви.

 – Она пойдёт с нами, – заявил Вёлвинд. – Тот, кто хотел от неё избавиться, может попытаться сделать это снова. Защита дракона не всегда работает, как выяснилось.

 – Угу, Ладон лучше бы мозгов ей отсыпал... – заметил Алви.

 – Помни о рогах... – прорычал Вёлвинд. – Неделю всего ждать осталось.

 – Сколько агрессии... – фыркнул Алви.

 – Между прочим, рыжий колдун мог просто испугаться подлетающего аджарха и потому закрыть портал, а не со зла, – сказала я обиженно.

 Вёлвинд и Алви глянули на меня так, что впору было самой вырыть дыру в деревянном полу, закопаться в ней и больше не отсвечивать. Впрочем, мне больше всего хотелось не пропустить ничего в расследовании. Душа требовала ответов, наконец. Я устала от вопросов.

 Дверь распахнулась. Алви и Вёлвинд схватили меня за руки с двух сторон. Мелькнула грань зеркального шара. Мы рухнули в полную темноту.

 Глава 26

 В воздухе вспыхнули одновременно небольшой световой шар над ладонью Алви и ломаные синие линии, похожие на мохнатых многолапых гусениц. Они размножились и облепили потолок, начиная светить всё ярче и ярче, пока в бункере вокруг нас не стало светло, как днём. Я ахнула.

 – Занятные штуковины, – снизошёл Алви.

 – Обращайся, – буркнул Вёлвинд и выпустил мою руку. – Трея, держись рядом.

 И затем забыл о нас. Ходил и рассматривал тоннель вокруг с перекошенным, будто от боли, лицом. Я тоже осмотрелась с некой оторопью: стены, пол, округлый потолок бункера были похожи на разорвавшийся калейдоскоп, в котором стёклышки расплавились от жара и оплыли, оставляя бурые, грязно-розовые, малиновые, чёрные и бронзовые фантастические пятна.

 Прямо перед нами раззявила пасть огромная воронка, похожая на врата в недра земли. Камни, грунт, порода, всё было срезано и отшлифовано будто специальной машиной, которая, полируя огнём поверхности, покрыла их блекло светящимися кляксами жутковатых форм. Отчего-то мне вспомнилось, как я рисовала в детстве, макая кисточкой в банку с водой, и как та постепенно превращалась в смесь буро-малинового – тот же эффект, только с мерцанием.

 Вёлвинд коснулся руками края воронки. Замер. Моё сердце замерло вместе с ним. Я заметила в противоположном углу груду оплывшего металла, напоминающего растаявшего по весне снеговика. В бункере витало ощущение тягостное и будто... больное.

 Как ни странно, Алви молчал. Ему тоже явно было не по себе.

 – Вандалы, – наконец, сказал Вёлвинд. – Странно, что здесь вообще кто-то выжил...

 – Так, а с тьмой что? – спросил Алви, переминаясь с ноги на ногу, словно не прочь был бы убежать прямо с места, сверкая пятками.

 – Не так быстро, – рыкнул Вёлвинд.

 Он наклонился над своей сумкой и запустил внутрь обе руки. Мне мгновенно вспомнилось ощущение ледяной колкости вместе с которой за шиворот проникало предчувствие чего-то опасного.

 Вёлвинд извлёк полные горсти тьмы. Она оплетала его пальцы, дымилась и будто слегка покусывала. И он начал с ней разговаривать на непонятном языке. Низкие, басистые, шипящие и шелестящие слоги перетекали так же, как тьма в его руках, и завораживали. Несколько секунд спустя мне вдруг показалось, что я сама становлюсь плавной, струящейся, как масло, способной принять любую форму... по его желанию. И тело стало горячим, словно превратилось в тесто, а обрывочные жгучие мысли касались совсем не расследования...

Хотелось, чтобы руки Вёлвинд и губы, и весь он, его тело, голос, его огонь и сила... были только моими... Сейчас. Здесь...

 – Тьфу, чёрт! – вдруг встряхнул рядом головой Алви, затем повернулся ко мне и прошептал: – Уши заткни, Стоули, не то он расплавит нам мозги...