Незапертая дверь

Когда обнаружили недостачу, потребовалось всего два часа, чтобы выяснить, кто из троих сторожей проморгал. Виновник, избитый и истерзанный до полусмерти, признался, что взял деньги для своего знакомого Юрки Симонова, который обещал удвоить сумму в казино за один - максимум два вечера. Юрка был везунчиком, играл много и удачно, и сторож "общака" поддался уговорам приятеля и рискнул. А Юрка проиграл. Испугался и смылся в неизвестном направлении, оставив своего кредитора отдуваться за обоих.

Правда, у этой некрасивой, в общем-то, истории была и своя подоплека. Истекающий кровью охранник в свое оправдание поведал, что подрядил Симонова на "мокруху". Заказчиком выступил один очень старый и очень уважаемый вор, настоящий вор в законе, который тяжело болел и перед смертью решил, что не может уйти в мир иной, не поквитавшись со всеми своими обидчиками. И когда Симонов стал жаловаться сторожу "общака" на нехватку денег, тот поинтересовался, а что, собственно говоря, умеет делать его приятель такого, чем можно было бы заработать бабки. Юрка сказал, что работает взрывником на шахте, а до этого служил в саперных войсках и обладает соответствующими навыками. Вот тогда сторож и предложил ему поискать заказчика. Симонов согласился, заказчик нашелся (при посредничестве все того же сторожа), и Юрка взялся за дело. Однако вот ведь какая напасть случилась: пока он готовился и приводил к осуществлению свой замысел, старый вор скончался. И когда Симонов выполнил заказ и пришел с этой радостной вестью к своему дружку-сторожу, выяснилось, что платить за работу некому. Помер заказчик-то. И сторож опять же внакладе, ему ведь тоже процент за посредничество полагался.

Симонов, по словам сторожа, был вне себя. Сторожу, со своей стороны, тоже было неловко. И когда Симонов предложил взять деньги из "общака" и "нарастить" их при помощи азартных игрищ, сторож колебался, но не очень долго, ведь он чувствовал себя отчасти виноватым в том, что Юрка не получил своих денег. Опять же свой процент хотел снять. Юрка был удачлив, катастрофических провалов у него не случалось, и сторож был уверен, что взятую из "общака" сумму он через два дня положит назад в сейф и никто ничего не узнает.

Положить деньги назад он не смог. А через очень короткое время все вскрылось. Сторожа долго пытали, выколачивая из него все обстоятельства происшествия и все детали, касающиеся личности Симонова, потом добили, чтобы не мучился. Впрочем, даже если бы он и не мучился, его все равно убили бы, потому что Богомолец предательства не прощал, а поступок человека, которому доверили охранять региональный "общак", оказался даже хуже с точки зрения воровской морали, чем предательство. Это было самое настоящее крысятничество, то есть кража у своих.

А убив сторожа, занялись поисками Симонова. Конечно, хорошо бы выколотить из него деньги и вернуть их в "общак", но надежда на это была слабой. Если человек проиграл деньги, то откуда ему другие взять? Правда, подозрительный и никому не верящий Богомолец заподозрил, что Симонов все наврал, что деньги он не проиграл, а банально присвоил, оставив своего приятеля-сторожа в дураках. Коль так - пусть вернет украденное. А за посягательство на святая святых он должен умереть, это в любом случае. Если не наказать того, кто покусился на "общак", то честь вора окажется запятнанной.

Поиски Симонова велись активно, но быстро прекратились. Симонов погиб при взрыве шахты, на которой он работал. История заглохла, но несколько месяцев назад снова ожила. Откуда-то просочилась информация о том, что Симонов жив, сделал операцию и благополучно проживает в столице нашей Родины под другим именем и с другим лицом. И сейчас люди Богомольца снова ищут его не щадя живота.

Каменскую больше всего интересовал вопрос об операции: насколько достоверны эти сведения, можно ли на них полагаться, или они являются плодом фантазии, основанной на домыслах. Она вчера специально говорила об этом Зарубину, и сегодня на встрече со "знающим" человеком Сергей попытался этот вопрос прояснить. Человек ничего точно сказать не мог, откуда появилась информация - он не знал, но был уверен, что она основана не на домыслах, а на знании. Можно, конечно, выяснить более точно, но на это нужно время. А времени у Зарубина не было.