Незапертые двери

И снова Лайс почти не шелохнулся, а Апостол, пролетев буквально сквозь него, со всего размаху врезалась в массивную посадочную опору и безвольным мешком рухнула на аппарель. Удар был настолько сильным, что с корпуса корабля посыпалась старая окалина. Выпавший из руки Кэти нож со звоном отскочил от края люка и, пару раз блеснув в лучах солнца, плюхнулся в воду. Ошеломленная Сьюзен торопливо отползла подальше, гремя подошвами сапог по рифленому металлу.

– Эм-м-м… – только и смог выдавить Шимаэл.

– Танец пули! – почти благоговейно прошептала Дэлери. – Он исполнил Танец пули! Многие полагали, что подобное в принципе невозможно, но…

– Обсудим это позже, – пилот закинул руку такого же потрясенного Сейдурана себе на шею, – а сейчас нам следует поторопиться.

– Но мне нельзя подниматься к вам на борт! – запричитал старик. – Я же…

– Заткнитесь! – резко оборвала его Дэлери, подхватив с другой стороны.

Спустившись с лестницы, они поволокли едва успевающего перебирать ногами Калима к кораблю, но вдруг Жрица резко остановилась и взволнованно крикнула:

– Лайс, нет!!!

Взглянув вперед, Шимаэл увидел, что парень подошел к поверженной Кэти и присел рядом с ней на корточки.

– Лайс, отойди от нее! – закричала Дэлери, почти срываясь на визг. – Это же Темная душа! Она убьет тебя!

Но тот словно ее не слышал, склонившись над сотрясаемым судорогами телом и с болью всматриваясь в забрызганное кровью лицо девушки, которую он убил. Впервые в жизни.

Кэти дернулась в последний раз и окончательно затихла. Тяжело вздохнув, Лайс протянул руку и закрыл ее невидящие глаза.

Потом он медленно поднялся, недоуменно рассматривая развеваемые ветром лохмотья, оставшиеся от его формы. Он начал сдергивать их с себя, но вдруг пошатнулся, ноги его подкосились, и Лайс рухнул на пол рядом со Сьюзен. Его начала бить крупная дрожь.

– Что случилось? – Шимаэл окончательно утратил понимание происходящего.

– Ничего хорошего, – буркнула Жрица, встряхнув повисшего между ними слегка ошалевшего экс-премьера. – Ну-ка, шевелите ногами! Бегом на борт!

* * *

Траурная церемония собрала в зале практически все высшее чиновничество Протектората. Гроб с телом Кэти, доставленный на Эзон накануне, поместили на утопающем в цветах белоснежном мраморном пьедестале. У изголовья установили стойку с ее боевыми доспехами, а в ногах располагался стеллаж с богатым арсеналом оружия покойного Апостола.

Ранее уже случалось, что личные ангелы Анрайса погибали при исполнении задания, но во всех предыдущих случаях их смерть являлась следствием рокового стечения обстоятельств. Еще никогда Апостолы не терпели поражения в открытой схватке с противником. Они считались неуязвимыми, и шок от трагического известия с Земли был настолько силен, что многие до самого конца не верили, что это правда.

Особой остроты ощущениям добавлял тот факт, что Повелитель Тлена явно симпатизировал Кэти, некогда присягнувшей ему одной из первых. Ну а похищение Калима Сейдурана, которого Анрайс полагал чуть ли не единственным своим другом, довершало картину, дополнительно накаляя и без того нервозную обстановку в зале. Все присутствующие буквально кожей ощущали прорывающиеся из самых высших сфер боль и ярость, и ни у кого не оставалось сомнений, что прощальная церемония вряд ли пройдет ровно и буднично.

Стоявший перед пьедесталом Первосвященник начал зачитывать поминальную молитву, и люди скорбно склонили головы, повторяя про себя ее слова. Однако даже в такой момент их мысли всецело занимало напряженное и тревожное ожидание, мешавшее сосредоточиться должным образом.

Внезапно раздавшийся чей-то испуганный вскрик дал понять, что опасения были небезосновательны.

Вскинув взгляды, все увидели, как по стене за пьедесталом снизу вверх заструились черные как беззвездная ночь щупальца. Резко умолкший Первосвященник обернулся и испуганно попятился, спотыкаясь на ступеньках и низко кланяясь. Вместе с ним назад откатилась и вся собравшаяся публика. Еще никогда ранее Анрайс не являлся лично на подобные панихиды по своим павшим воинам. В сложившейся ситуации даже самые приближенные к Темному Господину чиновники ни в чем не могли быть уверены и испытывали нешуточный страх. Попасть под горячую руку не на шутку разгневавшегося божества – приятного мало.

Струящиеся черные ленты расползались все дальше, заполонив уже почти всю стену и постепенно переползая на пол и потолок. И все, чего они касались, немедленно начинало съеживаться, трескаться и рассыпаться истлевшей трухой. Жгуты тьмы обвились вокруг пьедестала с гробом, в одно мгновение превратив гору живых цветов в серую солому, а оружие на стеллаже прямо на глазах начало покрываться бурым налетом ржавчины.

Анрайс был реально разъярен и даже не пытался себя сдерживать.