Незавершенная Литургия

Отец Василий словно охмелел от захлестнувших его чувств. Великолепие убранства само по себе было невообразимо, но если учитывать, что все это простояло так без малого столетие, вовсе выбивало почву из-под ног. Как священник, он поразился еще и тому, что Сосуды не убраны в сосудохранилище и стоят, покрытые на развитом антиминсе, так, будто служба не закончена. Батюшка с благоговением приложился к престолу и встал в предстояние. Бережно он приподнял возду́х с Чаши… и обомлел. Потир был исполнен! В Чаше находилось Святое Причастие! Раздробленное и приготовленное «в снедь верным», оно испускало легкий пар, так, будто теплота была влита минуту назад. Дрожащие персты священника коснулись металла Чаши. О чудо! Она и впрямь была теплой! Невероятно, но создавалось впечатление, будто священник только вот всыпал в потир раздробленные частицы Тела Христова и покрыл их покровцом, чтобы вынести Чашу в народ для причащения, но почему-то вдруг отлучился. Не веря глазам своим, отец Василий склонился над Чашей, дабы обонять ее содержимое. Если это были хлеб и вино, то такое смешение за гораздо более короткий срок если бы не высохло, то превратилось бы в голый уксус. Он был готов к резкому удару кислотного запаха, но его ноздри уловили аромат настоящего винограда и теплоту хлебного духа.

– Вот оно что! – сказал себе отец Василий. – Так я должен потребить эти Дары, как делаю это обычно после всякой литургии!

– Внемли, о Иерее! – услышал он голос Ангела с клироса. – Доверши настоящую Святую Божественную Литургию! Яко же некогда литургисал во граде Хромтау!

В памяти батюшки вмиг ожило воспоминание о той незабываемой службе. Когда он еще служил в воинской части, в соседнем городе, Хромтау, умер пожилой священник – именитый митрофорный протоиерей Николай. Ему было далеко за восемьдесят, но он не сдавался, служил всякую седмицу, несмотря на немощи и болезни. И вот однажды его сердце остановилось, не вынеся нагрузки. И случилось это прямо на воскресной литургии. Даже клирос не сразу понял, что случилось с их пастырем. Только в церкви повисло неуместное молчание. А он тихо сполз по стенке иконостасной преграды, сжав в руке наперсный крест, и затих на ковре в предстоянии. Когда уставщица, выдержав долгую паузу, робко заглянула в алтарь, только тогда они поняли, что их любимый батюшка представился ко Господу. Тогда отец благочинный вызвонил отца Василия с тем, чтобы тот приехал пораньше, чем мог вырваться он сам, и дослужил, если это возможно, литургию, а также свершил все необходимое, что приличествует усопшему священнослужителю.

Молодой и неопытный в таких тонкостях отец Василий по дороге в Хромтау проштудировал тогда «Настольную книгу священно-церковнослужителя» Булгакова и нашел в ней такое место: «Если священник перед освящением Даров тяжко разболится, так, что не в состоянии будет докончить службу, или скоропостижно умрет, – служба оставляется. Если же случится это после освящения Даров и если найдется в церкви другой священник, готовый к причащению Святых Тайн, в таком случае он должен докончить литургию, начав с того места, на котором остановился первый, и потребить Святые Дары». Так он и сделал; благоразумно не запив потребленную Чашу у себя на службе, он отправился за двести километров в другой город. Для него было обычным делом сразу после литургии служить водосвятие, затем петь панихиды и погребения, а за ними и крестить. От этого потреблять Дары он мог лишь после того, как полностью отпустит весь народ, собиравшийся в храм на богослужение за многие, иногда сотни километров. Звонок Благочинного застал его как раз на молебне. Попросив прощения у прихожан, батюшка потребил Святые Дары и отправился в путь.

Приехав в хромтаускую церковь, он увидел, что священника прихожане уже вынесли из алтаря и положили посредине храма на сдвинутые лавки. А зайдя в алтарь, увидел ту же картину, что и сейчас, – покрытые покровцами Сосуды с уже Пресуществленными Дарами. Тогда он спросил уставщицу, на чем они остановились, и выяснил, что Господь сподобил своего раба, протоиерея Николая, причаститься Святаго Тела и Крови Христовой, а вот прихожанам своим он Чашу так и не вынес, лишь только успел открыть завесу царских врат. Отец Василий облачился во все одежды и вынес Причастие. Со слезами скорби и утешения принимали тогда хромтауские прихожане Святые Дары. Никто из них не покинул храма, доколе не дождались приезда священника. А все то время, что отец Василий мчался в Хромтау, над телом горячо любимого батюшки Николая клирошане, сменяя друг друга, читали Евангелие. Это была очень трогательная и запоминающаяся служба. А потом, спустя месяц после этого, воинскую часть расформировывают, и отец Василий становится настоятелем церкви в Хромтау.