Незавидный холостяк

– В смысле? – удивляется она. – К себе. Позавтракать, душ принять, прическу сделать, накраситься – свадьба же.

– Какая, к черту, свадьба? – хриплю я, чувствуя холодную пустоту отчаяния, которое наползает на сердце, отказывающееся биться в таких условиях. – Зачем тебе свадьба? Варвара? Зачем?!

Готовься

В его маленькой спальне с грубыми крашенными в охру стенами все увешано моими портретами. С той фотосессии на Кипре. Нигде не видно лица, только на паре фото есть губы и кусочек глаза. Но я, конечно, помню их. Невинные, но зажигающие. Скромные, но оставляющие ощущение разврата. Сколько потом у меня ни было других фотосессий, включая бесстыдно откровенные, с самыми интимными подробностями, ни разу не удалось повторить того опыта – когда взгляд камеры возбуждал и заставлял открываться ему.

Вчера ночью, когда я увидела эту галерею, я настолько растерялась, что забыла все заготовки. Пробормотала какую-то глупость, ошеломленно рассматривая за спиной Кира этот алтарь сталкера-маньяка.

А он, кажется, так привык к своему декору комнаты, что забыл о нем. Не уловил, что я тут, я живая – и мне очень странно видеть себя в таком количестве вокруг.

Все пропало – слова, хитрости, подготовленные удары.

Осталась только эта ночь.

Но и она кончилась.

– Странный вопрос – зачем. – Я тряхнула волосами и завернула их в узел-гульку, скрепив заколкой. – С чего ты решил, что обстоятельства изменились? Разумеется, я выхожу замуж, как и собиралась. Хороший секс – еще не повод менять серьезные решения.

Ладонь Кира сползла с моего плеча, упала бессильно на смятые простыни. А я получила возможность снова двигаться и воспользовалась ею, чтобы окончательно застегнуть платье и найти свои босоножки у входа в комнату.

Проверила, на месте ли сережки – изумрудные «гвоздики» в ушах. Уже была одна неловкая ситуация с потерянной в чужой постели серьгой, и повторять тот опыт совершенно не хотелось.

– Кстати, Кир! – Я щелкнула пальцами, будто эта прекрасная идея только что пришла мне в голову. Нет, не только что. Заготовка. – Мужем, конечно, ты был ужасным. Но вот любовником… Может, хочешь стать любовником?

– Ч-что?.. – В его голосе было искреннее изумление.

Я обернулась к нему, все еще полулежащему в постели, нырнула и прильнула всем телом, зарываясь пальцами в солнечные растрепанные волосы, и почувствовала его горячие руки сквозь тонкую ткань платья.

Поцелуй чуть снова не утянул меня в разноцветную круговерть сегодняшней ночи, но я вовремя поймала себя.

– Нас же тянет друг к другу, сам видишь… – прошептала ему в губы, ловя расфокусированный взгляд голубых глаз. – Так что это неизбежно случится.

Отклонилась, но тут же снова прильнула к его губам, не давая ничего сказать.

– Мы же где-нибудь обязательно встретимся. Через год или два… И опять вспыхнем. На выставке, на концерте, на приеме… Секс за кулисами, секс в туалете… Сбежим на остров на уик-энд, пока Томас будет в командировке, запремся в гостиничном номере…

– Варвара… – Кир судорожно выдохнул, но вместо продолжения снова меня поцеловал.

Опухшие губы болезненно ныли, но это была ерунда. Так даже лучше, не нужна будет помада с перцем, чтобы сделать их модно-пухлыми. Инъекций я боялась.

– Ведь это так романтично и ярко. Как тебе всегда нравилось. – Я оторвалась от него с большим трудом, но все еще гладила ладонью мягкую щетину на щеке. – Всю жизнь вот так – на острие чувств. А? Потом ты, конечно, захочешь детей и придется жениться. Года три встречаться мы не будем, но снова сорвемся. Будем прятаться не только от моего мужа, но и от твоей жены. Расставаться будем с болью, но зато никогда не наскучим друг другу. Потом ты умрешь, и я приду на твои похороны в вуали, чтобы твоя жена не выцарапала мне глаза. Хороший вариант?

– Нет, – отозвался Кир сквозь сжатые зубы.

– Вот поэтому я предлагаю все нормально организовать. Без этих палевных случайностей. – Я погладила его еще раз по щеке и оглянулась в поисках своих темных очков. Точно помню, они на мне были, но куда потом делись…

Ага! Улетели к самому окну.

Я подняла их, надела и тут же сдвинула на лоб.

– М-да… – Кир взлохматил волосы, спохватился и накинул простынку на бедра. – Ну и в чем выгода твоего роскошного предложения?

– Для меня? – Я встала с кровати, чтобы не поддаться слабости и не поцеловать его… а то и забраться под эту простыню снова. – Ты трахаешься хорошо. У мужа так уже не стоит, да ему и не надо особо. Ты красивый. – Я показала ему растопыренную ладонь и загнула два пальца на ней. – У меня к тебе теплые чувства. – Я загнула третий. – Вполне достаточно, мне кажется.

Кирилл сел, опершись на стену, и посмотрел на меня с грустной улыбкой.

– А как же муж? Какими бы ни были его способности в постели, он все же человек. Не жалко?

– От кого я это слышу! – фыркнула я. – В Кирилле Ярцеве внезапно пробудился моралист! Муж и так получил больше, чем мог бы рассчитывать в его возрасте. Не думаю, что он всерьез ожидает от меня еще и верности.