Незавидный холостяк

– И ты его простила? – я никак не могла подобрать челюсть с пола.

– Простила, – вздохнула мама. – Говорю же, любила очень. Да и Андрюшкой я уже беременна была. Он вернулся, живот мой увидел, на колени упал – я и простила.

– С ума сойти… Это у нас семейное, да? Мужики, которые в загсе косячат?

– Не успели мы бабушку расспросить, – печально улыбнулась мама. – Может, и у нее что неладное было.

– Не успели…

После маминого ухода я что-то совсем загрустила.

Может, она разбередила мою тоску по бабушке, может, еще не зажившую рану от предательства Кости не нужно было трогать, а может…

Дело шло к вечеру, и все сложнее становилось отгонять от себя мысли о том, что сейчас Кир в какой-нибудь очередной шикарной тачке из своей коллекции кормит пирожными Гюрзу. А она открывает рот, облизывает губы и смотрит на него, как смотрела Юльчик – нагло и спокойно, словно никуда он не денется из ее когтей.

Интересно, а он-то кольцо снимает перед своими свиданиями, или его подружек это не парит?

Я шаталась по комнатам, бездарно тратя выходной. Могла бы ободрать оставшиеся обои или почитать, как разводить шпаклевку. Или хотя бы разобраться, в каком порядке ремонтировать комнату.

Вместо этого я то смотрела в окно спальни, упираясь коленкой в корявую гармошку батареи, пока не становилось больно, то одной рукой пыталась сыграть «собачий вальс» на пианино, то открывала холодильник и долго смотрела в его глубины.

В очередной визит в маленькую комнату, где присутствие бабушки ощущалось сильнее всего, я уперлась лбом в холодное окно, закрыла глаза и заплакала.

– Я так по тебе скучаю… – прошептала я. – Так скучаю. Ты меня всегда могла утешить. Или отругать. Или накормить чем-нибудь. Вот как я теперь без твоих щей из квашеной капусты буду, а? Никто на свете мне не сварит их, как ты! Мои любимые!

Если бы я чуть-чуть больше верила в мистическое, я могла бы представить, как бабушка обнимает меня за плечи и… ну, например, нашептывает на ухо свой секретный рецепт.

Но я просто плакала, пока лоб не стал горячим, и стекло, в которое я упиралась – тоже. А потом открыла глаза и увидела, что прямо под окнами, в желтой кляксе света фонаря стоит мальчик лет четырех, смеется и показывает на меня пальцем.

Острый стыд полыхнул огнем, разогревая щеки.

Я отшатнулась и потерла руками пылающее лицо. Жуть какая. Взрослая тетенька воткнулась в окно и ревет всем напоказ. Еще свет в комнате включила, чтобы виднее было распухший нос и красные глаза.

Чего реветь-то? Бабушку же не вернешь.

А вот щи…

Я вернулась к буфету и выдвинула один из ящиков.

Облезлая, распадающаяся на странички, заляпанная жиром «Книга о вкусной и здоровой пище» лежала на своем обычном месте. Бабушка хвасталась, что за всю свою семейную жизнь приготовила из нее все-все блюда. Но второй раз – только самые лучшие.

Щи там тоже были.

Правда почему-то без картошки.

Без картошки я была не согласна, поэтому прикинула – и решила внести поправки на ветер.

Курьера ждать сил уже не было, и я сама метнулась в ближайший магазин, запомнив немудреный список продуктов. Больше всего в рецепте меня волновали загадочные «коренья», которые надо было пожарить с томатами. Почему-то в голове вертелся только корень сельдерея, но я таких извращений в бабушкиных щах не помнила.

Так что решила не выпендриваться и купила лук с морковью. Еще хорошей говядины на костях, картошки и, собственно, квашеной капусты.

Ингредиентов было мало, но возни с ними предполагалось изрядно.

Сначала я поставила вариться бульон, потом заняла вторую конфорку почищенной и порезанной на суповые куски картошкой, на третью встал ковшик с толстым дном, где тушилась капуста, в которую я добавила стакан воды и две ложки масла. И наконец на четвертую еле впихнулась маленькая сковородка, на которой я пожарила ложку муки, а потом еще то, что у меня выступало в роли «кореньев с томатами».

Посмотрев на свою плиту, я в первый раз в жизни поняла, зачем там именно четыре конфорки! И это только суп – так что шикарные плиты на шесть «посадочных мест» и две духовки, как те, на которые я заглядывалась в сериалах, тоже бы не простаивали.

Будь у меня большая семья, для которой я бы старалась. Если готовить ужин, то еще нужны макароны, котлеты, пирожки и компот. Даже шести мало будет!

Когда капуста потушилась, я бухнула ее в бульон вместе с «кореньями», а когда мясо стало мягким – добавила и картошку. Буквально в последнюю очередь, чтобы кислота капусты не помешала ей стать рассыпчатой. Залила разведенную водой муку, кинула лавровый лист, который отыскала в недрах буфета, россыпь горошин душистого перца, посолила…

И поняла, что уже давно не хлюпаю носом, а даже наоборот – напеваю что-то, ругаюсь с плитой, жалуюсь ей на то, что для полного счастья готовым щам надо постоять сутки в теплой кухне, но у меня нет столько терпения!

Хочется попробовать прямо сейчас.

Неужели получится? Тот самый – как у бабушки! – вкус?

Я и хлебушек купила правильный, черный. И сметану.

И достала свою самую любимую глубокую тарелку из тех, что бабушка выдавала на каждый день, но нравилась она мне гораздо больше «парадной».