Читаем Нездешние полностью

— Сделай что-то! Я не хочу умирать! — отчаянно хриплю я. В следующую секунду мир вокруг меня начинает вертеться кувырком.

Нет, это не спасение. Я просто споткнулся об огромный узловатый корень дерева и полетел, треснувшись грудью и распластавшись на влажной от росы траве. Все, на что хватает моих сил, это перевернуться на спину и смотреть на приближающуюся ко мне черную фигуру.

Мой преследователь переходит на шаг. Теперь я могу рассмотреть его лицо, отчетливо понимая, что это последнее, что я увижу в жизни. Оно бледное, словно у вампира, и покрыто мелкими шрамами, словно собрано из кусков. Желтый глаз похож на камень с неровными, подсвеченный из глазницы. Вторая половина лица ничем не скрыта — ее просто нет. Лицо существа обращено ко мне, и я не могу рассмотреть его со стороны отсутствующей половины. Там что, видны внутренности его черепа? Почему-то мне это кажется смешным, хотя до смеха ли сейчас?

В качестве последнего отчаянного жеста я выставляю перед собой на вытянутой руке свой талисман. Существо никак на это не реагирует, подходя ко мне еще ближе и скаля половину рта в гротескной пародии на улыбку.

Вдруг оно испускает пронзительный визг и бросается в мою сторону. Тонкие пальцы его превращаются в мощные когти, готовые рвать. Ему остается преодолеть буквально десяток шагов. Скользя по влажной траве, я судорожно пытаюсь встать, хорошо понимая, что это уже ничего не решит.

И вот в тот момент, когда я уже чувствую исходящий от него гнилостный запах, существо вдруг дергается, падает к моим ногам и начинает биться в конвульсиях, постепенно истаивая, оставляя на траве лишь некое подобие черной одежды. Или кожи?

Сперва мне кажется, что меня вновь спас камень. Но секунду спустя я вижу, что среди валяющихся у моих ног черных тряпок что-то блестит в свете одной из лун. Это небольшая стрела, прозрачная, словно отлитая из стекла.

Не успев поднять голову в поисках того, кто ее выпустил, я слышу звонкий женский голос:

— Эй, ты! Стой на месте! Стреляю без предупреждения!

<p><strong>Глава 8</strong></p>

Дата: 21 октября 2020 года.

Статус: турнир активен.

Количество участников: 32.

Фирма считает важным в очередной раз указать на безосновательность утверждений о том, что все участники турнира, кроме победителя, после открытия Врат погибают.

За все время проведения турниррв этому не было получено ни одного убедительного доказательства, и более того: имеются косвенные подтверждения обратного.

Мы убедительно просим не участвовать в распространении панических слухов!

Я машинально поднимаю руки вверх, хотя здесь, посреди иномирового леса этот жест, наверное, выглядит нелепо. Возможно, здешние жители умеют атаковать и с поднятыми руками. Впрочем, какие жители? Разве здесь может кто-то жить?

Словно в ответ на мой вопрос из-за дерева появляется невысокая стройная фигура, покрытая с головы до ног синеватой полупрозрачной, словно стеклянной броней — очень похожей на ту, что я видел на парне, едва не убившем меня возле офиса. Даже лицо прикрыто чем-то вроде забрала — непонятно, как она через него видит и видит ли. Выглядит она странно — непонятно, как она вообще двигается в этой броне, в которой не видно стыков. Или это какой-то гибкий пластик? Но от чего тогда он может защитить? В руках у девушки — если это девушка — зажат лук из такого-же синеватого стекла с наложенной стрелой, что как бы намекает мне, что угроза стрелять была вовсе не пустой.

— Кто ты такой? Как здесь оказался? Почему без брони? — вопросы сыплются один за другим, а голос ее слегка дрожит. Чувствуется, что она ожидала встретить тут меня еще меньше, чем я ее.

— У меня нет брони, — отвечаю я.

— Здешний, что ли? — удивляется она. — Но как ты в схрон-то попал?

— Нет, не здешний, — пытаюсь я внести ясность. — Я тирн.

— Ты такой же тирн, как я Губка Боб, — ее рука заметно напрягается, слегка натягивая тетиву. Чувствуется, что шутить с ней не стоит.

— Я имел в виду, что я тирн… Как бы это сказать… Потенциально, — я не представляю, как с ней себя вести. Она что, из какого-то другого мира? Но почему тогда говорит по-русски? Да еще Губка Боб…

— Ясно все с тобой, — она машет рукой и делает какой-то жест, после которого ее забрало опускается и открывает лицо.

Это действительно девушка, причем ничего нечеловеческого в ее внешности нет — по крайней мере, на первый взгляд. На вид она моя ровесница, глаза у нее зеленые, а губы пухлые. На щеке виднеется темная родинка, а на лоб из-под голубоватого стекла выбивается темная челка. Обычная, в общем-то девчонка. Если бы только ее тело не было словно облито стеклом.

— Ты из новеньких, что ли? Как узнал о турнире?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Саломея
Саломея

«Море житейское» — это в представлении художника окружающая его действительность, в которой собираются, как бесчисленные ручейки и потоки, берущие свое начало в разных социальных слоях общества, — человеческие судьбы.«Саломея» — знаменитый бестселлер, вершина творчества А. Ф. Вельтмана, талантливого и самобытного писателя, современника и друга А. С. Пушкина.В центре повествования судьба красавицы Саломеи, которая, узнав, что родители прочат ей в женихи богатого старика, решает сама найти себе мужа.Однако герой ее романа видит в ней лишь эгоистичную красавицу, разрушающую чужие судьбы ради своей прихоти. Промотав все деньги, полученные от героини, он бросает ее, пускаясь в авантюрные приключения в поисках богатства. Но, несмотря на полную интриг жизнь, герой никак не может забыть покинутую им женщину. Он постоянно думает о ней, преследует ее, напоминает о себе…Любовь наказывает обоих ненавистью друг к другу. Однако любовь же спасает героев, помогает преодолеть все невзгоды, найти себя, обрести покой и счастье.

Александр Фомич Вельтман , Амелия Энн Блэнфорд Эдвардс , Анна Витальевна Малышева , Оскар Уайлд

Детективы / Драматургия / Драматургия / Исторические любовные романы / Проза / Русская классическая проза / Мистика / Романы
Иные песни
Иные песни

В романе Дукая «Иные песни» мы имеем дело с новым качеством фантастики, совершенно отличным от всего, что знали до этого, и не позволяющим втиснуть себя ни в какие установленные рамки. Фоном событий является наш мир, построенный заново в соответствии с представлениями древних греков, то есть опирающийся на философию Аристотеля и деление на Форму и Материю. С небывалой точностью и пиететом пан Яцек создаёт основы альтернативной истории всей планеты, воздавая должное философам Эллады. Перевод истории мира на другие пути позволил показать видение цивилизации, возникшей на иной основе, от чего в груди дух захватывает. Общество, наука, искусство, армия — всё подчинено выбранной идее и сконструировано в соответствии с нею. При написании «Других песен» Дукай позаботился о том, чтобы каждый элемент был логическим следствием греческих предпосылок о структуре мира. Это своеобразное философское исследование, однако, поданное по законам фабульной беллетристики…

Яцек Дукай

Фантастика / Попаданцы / Эпическая фантастика / Альтернативная история / Мистика