Нездешний (трилогия)

Они сели рядом на широкий диван. Маг, по-прежнему держа мальчика за руку, закрыл глаза и попытался расслабиться. Предстоящая беседа обещала быть нелёгкой, и первым делом он должен был подавить свои чувства. Он не хотел этой бойни, не видел в ней необходимости. Большинство присутствующих не представляли никакой угрозы планам Куан-Хадора. Он мог бы устроить всё так, чтобы погибли только герцог и его ближайшие сподвижники. Но все эти мысли следовало изгнать ещё до установления связи с собеседником. Дерёш Карани не терпел критики.

Элдикар стал вспоминать своё детство и парусную лодочку, которую отец построил для него на озере. В те славные времена его дар ещё не определился, и он мечтал стать великим целителем.

— Нельзя сказать, что это успех, Элдикар, — произнёс голос Дерёша Карани.

— Но это и не провал, мой повелитель. Герцог и его сторонники мертвы.

— Серый Человек жив, и оба меченосца тоже.

— Я послал восьмерых криаз-норов перехватить меченосцев. Одну четвёрку возглавляет Трёхмечный, вторую — Острый Коготь.

— Свяжись с обеими четвёрками и скажи, что им на это даётся три дня.

— Да, повелитель.

— А что предательница Устарте?

— Я полагаю, что она жива и прячется во дворце Серого Человека. Солдаты князя Арика уже отправились туда.

— Я желал бы, чтобы её взяли живой.

— Они получили именно такие указания. Жаль, что в моём распоряжении больше нет криаз-норов.

— Они будут, когда Врата наконец падут. До тех пор пользуйся нечистью Анхарата. Скажи, почему ты предложил Шастару жизнь?

— Он был мужественный человек.

— И предполагаемый противник. У тебя слишком мягкое сердце, Элдикар. Не позволяй ему противоречить полученным тобой приказам. Наша сила в повиновении и в том, что мы не задаём вопросов.

— Я понимаю, мой повелитель.

— Надеюсь на это. Я рисковал своей репутацией, вступившись за тебя после конфуза у Парча-нура. Если ты окажешься недостойным моего доверия, мне это повредит. Когда найдёшь жрицу, свяжись со мной опять.

— Слушаюсь, повелитель.

Связь оборвалась, и Элдикар застонал.

— У вас кровь идёт из носа, — сказал Берик.

Элдикар достал платок и промокнул кровь. В висках у него стучало.

— Вам лучше прилечь, — заметил Берик.

— Да. Сейчас. — Элдикар встал и прошёл в спальню.

Растянувшись на атласном покрывале и положив голову на мягкую подушку, он стал думать о конфузе при Парча-нуре.

Элдикар дал врагу лишний день на обдумывание. Целый день!

Они отказались сдаться, и Дерёш Карани сам прибыл на поле битвы. Он послал демона первого круга вырвать сердце у вражеского короля, а на горожан напустил орду кралотов. После этого они сдались достаточно быстро. Когда они наконец открыли городские ворота, Дерёш Карани велел предать смерти двадцать шесть тысяч горожан — каждого третьего. Ещё десять тысяч отправили в Куан-Хадор для смешения.

Элдикар же за подаренный врагу день предстал перед судом Семерых. Если бы не заступничество Дерёша Карани, его посадили бы на кол.

Кровотечение унялось.

Элдикар закрыл глаза, и ему приснились парусные лодки.

— Славная выдалась ночка. — Князь Панагин снял серебряную нашлёпку с глаза и оглядел залитый кровью зал. — Руалл, Шастар и Элфонс мертвы, а с ними почти все их капитаны и приспешники. — Он посмотрел на мёртвую Алданию. — А вот женщину жаль. Я ею всегда восхищался.

Арик, кликнув двух солдат, велел им собрать людей и вынести трупы. Видя, что князь не в лучшем настроении, Панагин хлопнул его по плечу.

— Отчего такое уныние, кузен? Подумаешь, мальчишка скрылся. Далеко он не уйдёт.

— Меня не мальчишка беспокоит, а Серый Человек.

— Я слышал о нём. Богатый купец и самый крупный твой кредитор. — Панагин хмыкнул. — Ты всегда жил не по средствам, кузен.

— Он очень опасен. Он убил Ваниса. Явился в его дом, где стража была на каждом шагу, и перерезал ему горло.

— Я слышал, Ванис покончил с собой.

— Это ложный слух.

— Пятьдесят твоих человек прочёсывают город, разыскивая его. Успокойся и насладись победой.

Арик прошёл мимо воина в чёрном, убившего герцога. Тот сидел у помоста, скрестив руки и закрыв глаза, и даже не взглянул на Арика. Князь поднялся в комнату Ниаллада. Панагин шёл следом за ним. Арик стал на колени у тела Гаспира.

— Ему нанесли удар в глаз, а затем перерезали горло, — сказал Панагин.

Арик, сохраняя полнейшее равнодушие, вышел на балкон и посмотрел через освещённый луной сад на чугунные ворота, выходящие к морю. Там мелькали факелы и фонари посланного на розыски отряда. Лодок на берегу не было, а значит, беглецам пришлось бы пуститься вплавь. Иной дороги для них не существовало — у дворцового фасада кишмя кишела стража, и Серого Человека там никто не видел.

— Взгляни-ка. — Арик обернулся и увидел Панагина на коленях около второго трупа. Из шеи мертвеца торчал нож с рукояткой из резной кости. — Это ведь, кажется, кинжал Гаспира?

— Да, — подтвердил озадаченный Арик.

Панагин помолчал, размышляя.