Нездешний

— Нездешний погиб, — внезапно сказал Дардалион, — но доспехи — на пути к Эгелю.

— Поздно. Доспехи должны были привлечь к Эгелю людей — если же он до сих пор не набрал войска, пиши пропало.

— Для нас — да, но Эгель мог бы соединиться с Железным Засовом.

Карнак промолчал. Замысел хорош — возможно, Эгель думал об этом с самого начала. Карнак в будущем мог бы стать его врагом — так не лучше ли позволить вагрийцам разделаться с честолюбивым полководцем? Союз же с Железным Засовом даёт возможность вбить клин в вагрийские силы и освободить столицу.

Пурдол подождёт, а Эгель получит всё: доспехи, армию и страну.

— Он придёт, если сможет, генерал, — заверил Дардалион.

— Зачем?

— Эгель — человек чести.

— Что это должно означать? — рявкнул Карнак.

— Я надеюсь, что он поступит так же, как поступили бы на его месте вы.

Карнак засмеялся, вновь обретя хорошее настроение.

— А я надеюсь на обратное, Дардалион. Я всё-таки рассчитываю, что он придёт!

Во сне Даниаль услышала чей-то голос, проникающий в её туманные мысли. Ещё немного — и она увидела Дардалиона: он похудел, постарел и сгорбился, словно под тяжестью невыносимого бремени.

— Даниаль, ты слышишь меня?

— Да, — устало улыбнулась она.

— У тебя всё благополучно?

— Я цела, но и только.

— Доспехи ещё с тобой?

— Да.

— Где ты сейчас?

— Мне остаётся меньше суток до реки и парома. Ко мне прибилось какое-то чудовище. Оно говорит, что Нездешний умер.

— Открой глаза и покажи мне его.

Даниаль повиновалась. Кай сидел у костра, закрыв глаза и разинув рот.

— В нём нет зла, — сказал Дардалион. — Послушай, Даниаль: я попробую связаться с Эгелем, чтобы он выслал навстречу тебе отряд. Жди у парома известия от меня.

— Ты где?

— Я в Дрос-Пурдоле. Положение здесь отчаянное, от гибели нас отделяют считанные дни. В крепости осталось меньше шестисот защитников, они держат последний рубеж — замок. Еда почти на исходе, и вода плохая.

— Что я могу для вас сделать?

— Жди у парома. Да благословит тебя Исток, Даниаль.

— И тебя, священник.

— Больше уже не священник. Я был на войне и убивал.

— Скверна коснулась нас всех, Дардалион.

— Да. Но конец уже близок, и скоро я всё узнаю.

— Что узнаешь?

— Прав я был или нет. А теперь мне пора. Жди у парома!

Даниаль и Кай добрались до переправы. Паром был причален у дальнего берега, и перевозчик не подавал признаков жизни. Даниаль расседлала лошадь, а Кай перенёс тюк с доспехами в прибрежную хижину. Разведя огонь, Даниаль приготовила еду. За ужином она старалась не смотреть на Кая, который черпал овсянку пальцами.

Она легла спать на узкой кровати, а Кай, поджав ноги, устроился у огня.

Даниаль проснулась на рассвете и увидела, что осталась одна. Позавтракав сушёными фруктами, она вышла к реке, умылась, скинула платье и вошла по пояс в воду. Течение было быстрое, и она с трудом удерживалась на ногах. Вскоре она вернулась на берег и, как могла, выстирала платье, побив его о камень.

Из кустов слева внезапно вылезли двое мужчин, и она схватилась за меч.

— Ишь, шустрая, — сказал один, коренастый коротышка в буром кожаном камзоле, вооружённый кривым ножом. В его ухмылке недоставало двух передних зубов, он был грязен и небрит, как и его товарищ, носивший длинные усы. — Ты погляди только! Сложена, как ангел.

— Да уж гляжу, — усмехнулся второй.

— Вы что, мерины, женщины никогда не видели? — осведомилась Даниаль.

— Сейчас увидишь, какие мы мерины, — возмутился щербатый.

— Ты, куча конского дерьма! Ничего я не увижу, кроме твоей требухи. — Она взмахнула мечом, и мужчины попятились.

— Ну-ка, Каэль, отними у неё меч, — распорядился щербатый.

— Сам отними.

— Сдрейфил, что ли?

— Не больше твоего.

Пока они препирались, за плечами у них вырос Кай. Он стукнул их головами друг об друга, и оба повалились на землю. Ухватив щербатого за пояс, Кай зашвырнул его в реку, усатый полетел следом, и вода поглотила их.

— П’охие, — заявил Кай, тряся головой.

— Вот и поделом им — да я бы и сама с ними управилась.

Вечером, занося дрова в хижину, Даниаль наступила на прогнившую половицу и глубоко поранила ногу. Она собралась промыть рану, и тут Кай, став на колени, приложил к больному месту ладонь. Почувствовав острую боль, Даниаль попыталась вырваться — но боль тут же прошла, и когда он отнял руку, рана исчезла.

— Нету! — выговорил он, склонив голову набок.

Даниаль осторожно ощупала гладкую, здоровую кожу.

— Как ты это сделал?

Он показал на ладонь.

— Трух. — Он похлопал себя по плечу и бедру. — Эсдехны.

Но она не поняла его.

Отряд легионеров появился на противоположном берегу к полудню следующего дня. Глядя, как паром пересекает реку, Даниаль сказала Каю:

— Тебе надо идти. Они не должны тебя видеть.

Он тронул её за руку.

— Удь орова, Аниал.

— Будь здоров, Кай. Спасибо тебе.

На краю леса Кай обернулся. Паром уже причаливал к берегу.

— Эсдехны, — сказал Кай, указав на север.

Даниаль помахала ему рукой и повернулась навстречу идущему к ней офицеру.

— Даниаль — это вы?

— Да. Доспехи там, в хижине.

— Что это за великан в маске был тут с вами?

— Друг. Верный друг.

— Да, врагом такого лучше не иметь, — улыбнулся молодой красивый кавалерист.