Неземная

Дорогая Клара, мне очень жаль, что я не могу быть рядом в твой день рождения. Пока ты читаешь эту записку, я, скорее всего, убираю лошадиный навоз или делаю что-то более ужасное, так что не слишком там жалей себя! Ботинки – это не подарок. Я их просто одалживаю тебе, так что будь с ними поаккуратней. Мой подарок – это Такер. Но не начинай сразу сходить с ума, а дочитай до конца. В прошлый раз, когда мы разговаривали, мне показалось, что ты чувствуешь себя одинокой и не так уж часто выходишь из дома. Но я не позволю тебе хандрить, ведь ты живешь в самом красивом месте на свете. И никто из живущих здесь не знает эту часть страны лучше Такера. Он великолепнейший гид из всех, что тебе когда-либо удастся встретить. Так что смирись, Клара, надень ботинки и посвяти несколько дней изучению окрестностей вместе с ним. Поверь, это самый лучший подарок из всех, что я могла тебе сделать. Крепко обнимаю.

С любовью, Венди.

Я поднимаю глаза. Такер все так же смотрит на дерево. А я не знаю, что сказать.

– Она еще хотела, чтобы я спел тебе песенку, когда буду вручать подарок. – Он оборачивается, и на его лице появляется улыбка. – Но я сказал ей, куда она может засунуть эту идею.

– Венди написала…

– Я знаю.

Вздохнув, словно ему предстоит очень неприятная работа, он встает. А затем смотрит на меня сверху вниз, словно не уверен, что я справлюсь со всем, что он задумал.

– Что? – огрызаюсь я.

– Ты отлично выглядишь, но тебе все же придется вернуться в комнату и надеть костюм.

– Костюм? – Его слова никак не увязываются с запиской.

– Купальный костюм, – уточняет Такер.

– Мы идем купаться? – спрашиваю я, мгновенно усомнившись во всей этой затее с прогулками, что бы там ни задумала Венди.

Я пристально смотрю на него. Многие девушки пришли бы в восторг, получив Такера Эйвери в подарок, благодаря его голубым, словно небо, глазам, золотистой коже и волосам, а также ямочке на левой щеке. Я тут же представляю, как бы выглядел Такер в большом красном банте на голое тело.

С днем рождения, Клара.

И мои щеки внезапно начинают гореть.

Такер не отвечает на мой вопрос. Думаю, сюрприз запланирован как часть приключения. Он показывает на лестницу. Я улыбаюсь и устремляюсь наверх, пытаясь выбрать, какой из калифорнийских бикини будет менее унизительно смотреться в такой ситуации. Я останавливаю выбор на темно-сапфировом раздельном купальнике, потому что он прикрывает больше, чем другие. Затем поспешно натягиваю джинсы и фланелевую рубашку, хватаю полотенце из шкафа и спускаюсь вниз, где меня ждет Такер и, конечно же, напоминает мне про туристические ботинки.

После того как мой внешний вид приходит в соответствие со вкусом Такера, мы отправляемся к его пикапу, где он открывает мне дверь, после чего обходит капот и садится сам. В полной тишине мы едем по грунтовой дороге прочь от дома. Я тут же начинаю потеть во фланелевой рубашке. День в самом разгаре, а на голубом небе не видно ни облачка, и хотя на улице не так жарко, как в Калифорнии, но я уже жалею, что не надела что-то полегче. Интересно, нам еще далеко ехать?

– А здесь есть кондиционер? – спрашиваю я, чувствуя, как рубашка прилипает к спине.

Такер переключает передачу, а потом перегибается через меня и опускает пассажирское стекло.

– Я могла бы и сама это сделать, – говорю я, уверенная, что он это исполнил лишь для того, чтобы заставить меня потесниться.

На лице Такера появляется легкая расслабленная улыбка, которая почему-то успокаивает меня, а затем он объясняет:

– Это очень капризное окно.

Я высовываю руку из окна и растопыриваю пальцы, словно пытаюсь поймать прохладный горный воздух. Такер начинает тихонько насвистывать какую-то мелодию. И через несколько секунд я узнаю мотив песни «Дэнни Бой»[31], которую Венди пела в хоре на Весеннем концерте. У него отлично получается, ему даже удается попадать в ритм и передать настроение.

Мы сворачиваем на шоссе, ведущее к школе.

– Куда мы едем? – интересуюсь я.

– К Хобеку.