Неземная

Я глажу его щеку, наслаждаясь покалыванием его щетины. Мне хочется сказать что-то глубокомысленное о том, как я благодарна, что он принимает меня такой, какая я есть – с крыльями и всем остальным, – но понимаю, как глупо бы это прозвучало. Поэтому снова думаю про церковь. Как мы с мамой и Джеффри сидели на скамейках, пели и молились вместе со всеми. А на нас падали разноцветные солнечные лучи, проходившие сквозь витражи с изображением ангелов.

Мы едем в «Блюбелле» по грунтовой дороге, и я стараюсь сохранять целомудренное расстояние между нами, чтобы мы наконец добрались до реки и порыбачили, а не остановились где-то, как в прошлый раз. Но тут Такер чуть сдвигается и, протянув руку, кладет ее мне на колено, отчего по моему телу тут же ползет дрожь.

– Негодник.

Я хватаю его за руку и сжимаю в ладони.

Его большой палец принимается гладить мои костяшки, заставляя мое сердце биться быстрее.

– Клянусь, иногда ты выбираешь невероятно странные словечки, – говорит он.

– Это из-за того, что маме больше ста лет. И к тому же на это влияет то, что я понимаю множество языков, – объясняю я. – Это дает мне невероятный словарный запас.

– Невероятный, – дразнит он.

– Этому можно лишь позавидовать. Кстати, ты разговаривал с сестрой в последнее время?

– Да, пару дней назад, – отвечает он.

– Ты собираешься рассказать ей о нас?

Он хмурится.

– А почему бы и нет?

Я улыбаюсь.

– Конечно, ты можешь ей рассказать. Но я думаю, что она уже и так все знает. Я разговаривала с ней вчера, и она вела себя странно.

– Значит, ты ей ничего не рассказывала.

– Нет, я подумала, что это будет странно, если я скажу: «Знаешь, я встречаюсь с твоим братом». Поэтому решила, что будет лучше, если ей расскажешь ты.

– Я уже рассказал, – признается он. – У меня нет секретов от Венди. От нее ничего не скрыть.

– А… – я пытаюсь подобрать слова. – Ты рассказал ей о… Ну, ты знаешь.

Он бросает на меня притворно-непонимающий взгляд и говорит:

– Что? Есть еще что-то, чего я не знаю?

– Просто назови меня утренним ангелом[36], – пою я.

Он смеется.

– Конечно же, я не говорил ей. Я даже не представляю, как ей сказать нечто подобное. – А потом тихо добавляет: – Но будет трудно удержаться, когда она вернется.

Я смотрю в окно. Грузовик со свистом проносится мимо сосен, возвышающихся по обе стороны дороги. Между ними виднеются осины, которые уже начали менять цвет. Стоит невероятно жаркая погода, даже по меркам Вайоминга, а воздух сухой и наполнен пылью.

И тогда я замечаю знакомый пейзаж. Как в каком-то ужасном дежавю.

Я стискиваю руку Такера.

– Останови пикап, – выдыхаю я.

– Что?

– Остановись!

Такер жмет на тормоза, взметая облако пыли. Не дожидаясь, пока пикап полностью остановится, я вылезаю из машины и замираю. А как только пыль оседает, медленно поворачиваюсь.

И словно в тумане, бреду к обочине, мимо большого серебристого пикапа, который должен стоять здесь. Медленно переставляя ноги, я обхожу его и направляюсь в лес. Я слышу, как Такер зовет меня, но не останавливаюсь. Да и не знаю, смогу ли сделать это, даже если попытаюсь. Я бреду между деревьями. А иногда даже запинаюсь и упираюсь коленом в усеянную иголками землю, но продолжаю идти дальше, не отряхнувшись.

И наконец останавливаюсь.

Я на месте. Вот эта маленькая поляна. И холм.

Воздух наполнен дымом. А небо окрашено в золотисто-оранжевые тона. Кристиан стоит спиной ко мне в черной флисовой куртке, засунув руки в карманы, но его бедра слегка повернуты в сторону. Замерев, он смотрит на вершину холма.

«О боже, – думаю я. – Это пламя». Я делаю шаг. Все вокруг невероятно сухое. Я облизываю губы и смотрю на свои дрожащие руки. Кажется, будто в этот миг я оставляю позади свою жизнь. И от этого становится так грустно, что хочется плакать.

– Кристиан, – хрипло зову я.

Он оборачивается. Но мне трудно понять его выражение лица.

– Это ты, – говорит он.

– Да, я… Я…

Кристиан шагает ко мне. А я устремляюсь ему навстречу. Не проходит и минуты, как мы оказываемся на расстоянии вытянутой руки друг от друга, и наши взгляды встречаются. У меня такое чувство, будто я под кайфом. Мне так сильно хочется прикоснуться к нему, что физически больно. Я протягиваю руку. А его пальцы обхватывают мою ладонь. Его кожа невероятно горячая, просто обжигающая. Мне даже приходится закрыть глаза на секунду от нахлынувших чувств. А затем меня пронзает очевидная истина.

Мы принадлежим друг другу.

Я открываю глаза. Кристиан подходит ближе. Его взгляд скользит по моему лицу, как прикосновение. Он смотрит на мои губы, затем на глаза и снова на губы. После чего поднимает руку и касается моей щеки. И тут я понимаю, что плачу, что слезы давно стекают по лицу.

– Это действительно ты, – шепчет он.

И тут же сжимает меня в объятиях, а в нашу сторону устремляется огонь, быстро расползаясь по земле, словно монстр, преследующий нас. Из его ноздрей вьются облака белого дыма, и на километры вокруг разносится потрескивающий предупреждающий рев. Я прижимаюсь к Кристиану всем телом и, взмахнув крыльями, изо всех сил ударяю по воздуху, чтобы поднять нас в небо.