Нежданчик для Биг-Босса

— Не уверена… — бормочет Дарья, пробегая взглядом по кирпичным стенам, огромной висящей плазме, стереоустановке размером с полквартиры, квадратной низкой кровати и разбросанным рядом мягким пуфам и останавливается на дверном проеме, из которого виднеется спортзал, дальше еще больше ужасается, когда понимает, что видит барную стойку и кухню. Сглатывает и недоуменно смотрит на меня.

— Это же квартира-студия, так? Комната плюс кухня, другая комната — спортзал. Так?

— Так.

— И куда здесь Данечку можно положить? — и в глазах паника.

Понимаю, что вопрос резонный, ведь квартира рассчитана исключительно на холостяка, любителя спорта и громкой музыки. В подтверждение моих мыслей врубается автоматически телевизор, транслируя какой-то бой без правил. Оглушительно громко, на всю квартиру. Обычно смотрю их фоном, не выключая. Глаза Дарьи превращаются в кругляшки. Красивые такие. Но очень удивленные.

Она молча проходит к пуфу и собирается в него плюхнуться, но этого категорически нельзя делать! Будто в замедленной съемке, бросаюсь к Дарье с драгоценной ношей и практически ловлю ее, успевая подстраховать.

— Что такое?! — удивляется она, а я указываю взглядом вниз за ее спину. — Вы просто провалитесь, если сядете.

— У вас не дом, а квест, — отходит в сторонку и озирается. — Телевизор сам включается, на пуфики садиться нельзя. Вместо кровати, наверное, матрас водяной?

— Кровать самая обычная, просто низкая. Телевизор по таймеру настроен. А на пуфиках лежать удобно, — пытаюсь защитить свое жилище, хотя понимаю, что нужно было дважды подумать, прежде чем приводить сюда женщину с ребенком. Ведь можно было воспользоваться запасным ключом от квартиры сестры перекантоваться там. Хорошая мысля приходит опосля.

А что же делать сейчас? Задумчиво чешу затылок, прохаживаясь по собственной квартире с видом человека, который впервые ее видит. Как новоявленный отец, в восторг не прихожу. Но и в истерике биться не намерен, чай, не баба какая.

— Даш, ты, пожалуйста, раздень ребенка, чтобы он, как в прошлый раз, не сопрел. Я переоденусь и потом вам экскурсию проведу. Я думаю, что скоро придет жена Мартынова. Она обещала понянчиться с ребенком.

И быстро ретируюсь, пока гостья не начала задавать новые вопросы. Хватаю в гардеробной футболку и спортивки, несусь в ванную, замечая за собой необычное желание делать все на скоростном режиме, лишь бы поскорее вернуться к сыну и убедиться, что с ним все в порядке.

Не то чтобы не доверяю Дарье, но ведь она ребенка впервые в жизни держит на руках. Понимаю, что моя жизнь окончательно и бесповоротно изменилась. Пока ополаскиваюсь в душе, размышляю о новом режиме работы. Теперь задерживаться не буду. О новом доме. Да, большой, светлый и, главное, безопасный! Заглушки для розеток, нескользкое половое покрытие, резинки на ручки от тумбочек и ящиков, лекарства под железным замком…

Но это все не так важно, как ежедневный уход за ребенком. Даже если бы я захотел этим лично заняться, знаю, что не получится. Встает вопрос о няне, но доверять чужому человеку своего ребенка — та еще рискованная затея. Как же быть? Хоть мать Даньку и бросила, мне подкинула, но горячее желание тут же лишить ее материнских прав надо хорошо обдумать. Сейчас много пишут о послеродовой депрессии, может, и у нее что-то подобное произошло.

Кто же она? Ломаю голову, перебираю тех, с кем проводил досуг, но не понимаю, где прокололся. От этих мыслей лопается голова, и прохладная вода не помогает. Новый год позволил отвлечься, но теперь я один на один со своей бедой. Ловлю себя на неправильных мыслях о Дарье. Заставил ее заботиться о своем сыне, буквально навязался, но самое ужасное, что не хочу отпускать ее, хотя понимаю, что, как только появится мать Дани, начнется такая засада, что полетят клочки по закоулочкам. И лучше трепетной Даше быть вдалеке от военных действий.

Как хорошо после горячего душа. Сейчас бы кофейку и бухнуться на постель, попялиться тупо в телик. Первое января все-таки. Но со вчерашнего дня все свои желания приходится засунуть куда подальше. Вот реально, как женщины это выдерживают? Ты же себе буквально не принадлежишь. Был ты, самостоятельный, успешный, свободный, и нет тебя. Привязан к малышу, которого не оставишь, не упрекнешь, не пожалуешься. Ему не пожалуешься и никому не пожалуешься. Толку никакого. Ладно, всегда есть выход. Ждем жену Мартынова, как манну небесную. Дарья уже ни жива ни мертва. На минуточку, мы всю ночь не спали. А Данька худо-бедно, но перекантовался и теперь полон сил и энергии. А я все удивлялся, почему Маринка, как сурок, каждую свободную минуту спит. Даже считал ее ленивой соней, если уж совсем по-честному. Наверное, мне небесная кара прилетела за то, что маму с грудными детьми своими мерками свободного мужика оценивал.

— Даш, ты иди полежи, я с Данькой посижу, пока не приедет няня, — говорю девушке, которая буквально спит на ходу. На нее смотреть больно. Карапуз вовсю треплет ей прическу, а она даже внимания не обращает.