Неженка

– А что? Девушкам не могут нравиться боевые корабли? У вас есть на этот счет какие-то предрассудки? – продолжала она гнуть свою линию.

– То есть не признаетесь? Отлично. До конца полета вы будете находиться здесь под моим присмотром, – сначала произнес, а уже потом осознал, что именно произнес.

Да зачем она тут ему нужна?! Впрочем, все правильно. Лучше она будет у него на виду, чем снова попытается что-нибудь натворить. Его раздражение – меньшая плата за спокойствие команды и пассажиров.

– С чего такая радость? – Девушка выглядела изумленной.

– Или здесь, или тюремный отсек.

– Тюремный отсек, – выбрала она, вынуждая его замереть на секунду.

Пройдясь по ней тяжелым взглядом, Эльдер снова постарался успокоиться. Ключевое слово “постарался”:

– Вы серьезно?

– Более чем. У меня нет желания лицезреть вашу физиономию дольше необходимого.

Это был конец.

Ощутив, как стремительно теряет над собой контроль, имсит неосознанно поднялся на ноги, кажется задевая собой предметы мебели. Три широких шага до двери мужчина проделал почти что вслепую: перед глазами стояла чернота, и лишь боковым зрением он отмечал свое передвижение относительно кабинета.

Стук собственного сердца оглушал его. Не видя перед собой сенсорную панель, он ударил по ней наугад. Под тяжестью его кулака экран с хрустом смялся, но дверь при этом открылась. А большего ему было и не нужно.

– Бросьте ее в тюремный отсек, – каждое слово давалось ему с величайшим трудом. Ни одна эмоция не просочилась в его бесцветный голос.

Он не видел, как Веролику вытащили из кабинета. Судя по ненавистному аромату корицы, она и вовсе выбежала сама, но это было неважно. Как неважно было то, что, кроме собственного тяжелого дыхания, мужчина больше ничего не слышал.

Важным сейчас являлось лишь одно: проклятая дверь вернулась на место, отрезая его от остального судна и от этого аромата, что не давал дышать. Неожиданное желание отправиться за ней в тот же миг он успешно подавил, пусть на это и потребовалось время. Много времени, пока он прислонялся лбом к холодному металлу двери, постепенно возвращая себе почти утраченный контроль.

Сам себя не понимал. Копаясь в собственном я, Эльдер настолько погрузился в себя, что пропустил все на свете, но никто не посмел его побеспокоить. Команда успешно справилась со всеми задачами в его отсутствие, но он все равно задержался на судне еще на несколько часов после посадки.

Ему требовалось заполнить отчеты, проконтролировать выгрузку доставленных товаров, да и просто прийти в себя. Часть привезенного отправлялась на один материк, вторая часть – на другой. На нем проживало коренное население Малли, так называемые перевертыши – люди, имеющие два облика: человеческий и животный, нисколько не уступающий первому в размерах, а скорее наоборот.

Они разговаривали на своем особом языке, но при этом сумели наладить контакт с переселенцами. Малика очень многое сделала для них и многому их научила.

За продукты и прочие товары племя щедро расплачивалось жемчугом и уникальными алмазами, стоимость которых на Земле оценивалась в запредельных цифрах. Именно поэтому товаров всегда привозили много, особенно семян, но без излишеств, потому что портить и эту планету никому не хотелось.

Да, имсит оттягивал момент, когда ему снова придется встретиться с Вероликой лицом к лицу, но этот момент все же пришел. Только его отчего-то посетило двоякое чувство. Он словно стремился к этой девушке всей душой и одновременно с этим, как от огня, хотел оказаться от нее как можно дальше.

Может быть, это первый за долгое время полет так повлиял на него?

Вернув себе решимость, он почти что не ощущал колебаний эмоций. Даже нашел в себе силы посмеяться над воспитанницей, немного подняв себе настроение за счет ее растерянности. Ему однозначно стоило признаться в том, кем он является, раньше, потому что выражение ее лица было непередаваемым. Только за это мгновение мужчина готов был простить Веролике ее выходки. Он был с лихвой отомщен.

Ему трудно было находиться рядом с ней. Новая воспитанница всем своим видом показывала характер, но опыт подсказывал Эльдеру, что это всего лишь маска.

Элааиза была такой же – колючка снаружи и нежная внутри. Только брату она позволяла видеть свои слезы. Для остального мира она являлась бездушной стервой, и это положение ее более чем устраивало.

Впрочем, делать выводы касаемо Веролики еще было рано.

Эльдертарион принципиально не взял ее чемодан. Терпеливо ждал, что девушка попросит его о помощи, но нет. Слишком гордая, слишком самостоятельная. Он даже молчал в ее присутствии специально – оценивал, надолго ли ее хватит.

Ненадолго.

И его терпения хватило ненадолго.