Нежить

«Это тот самый миг, ради которого, наверное, и нужно жить. Это тот самый момент, когда ты успеваешь помочь товарищу, другу или просто человеку, вытаскиваешь его буквально с того света. Вот, ради чего стоит жить. Короткий, мелькнувший и ушедший в прошлое, момент. И даже если упустишь его, можно и жить дальше, но вот тогда на душе останется мелкая зарубка, засечка, заноза. Не спас, не помог, не успел или не захотел успеть. С этим можно жить, но душа, которую не заменишь сервоприводами и электронными платами, шлейфами проводов и кристалосхемами искусственного интеллекта, зачерствеет, огрубеет и тогда наступит настоящая смерть. Человек без души есть большая нежить чем тот, у которого лишь металлическое тело. Я не хочу быть нежитью! Я человек! И у меня живая душа»!

Третья сила

К вечеру остановились на краю леса, спрятавшись под сенью деревьев с густыми кронами. Калина раздал сухой паёк — несколько брикетов пищевого концентрата питательного вещества. Линда хлопотала над Топпелли, тот пришёл в себя и молча выслушав историю, которая с ним приключилась, грустно улыбался. «Я неудачник», — только и смог выдавить он, а потом закашлялся. Линда запретила ему говорить, поменяла пластыри, вколола обезболивающее и витаминный комплекс.

— Вот бы хоть плохонький медицинский сканер положили в медбокс, было бы намного лучше. — Посетовала Линда. — Я бы мониторила состояние Пако, а то гадай, как там и что.

— Всё нормально будет, пару дней всего, а потом полегчает, — успокоил её Калина. — Медицинские зонды, проверенная техника. Ты, поешь лучше. А я пока концентрат в воде разведу для нашего подранка.

Линду освободили от ночного дежурства. Первую смену взялся стоять Калина, Мэнфасту выпало не спать под утро.

Шорохи леса, тихое шевеление травы, редкие вскрики ночных птиц. Он регистрировал всё это на уровне подсознания. Точнее сказать, всё это улавливали датчики и обрабатывал процессор, выдавая мозгу уже конвертированную картинку. Роб присосался к разъёму импланта, растопырив лапы.

Светило едва пустило первые лучи, темнота посерела перерождаясь в утренние сумерки. В сознание проник посторонний звук, Мэнфаст приоткрыл глаза, мгновенно активизировались все чувства, завертел головой, просеивая пространство в инфракрасном спектре. Звук повторился, но кругом ничего не изменилось.

Ещё минута прошла в тишине. Мэнфаст успокоился было, но вдруг заметил едва различимое движение. Вскочил, толкнув Калину, вскинул винтовку. Но тут же её кто-то с силой выдернул из рук, грубо пихнул в спину. Потеряв равновесие, Руннинг упал, не помогла ни броня, ни его искусственное тело. Рядом послышалась возня, глухо выругался Калина, а потом и Линда отсыпала нападавшим отборным матом.

Их подняли на ноги, поставили рядом. Один из нападавших склонился над Топпелли. Потом его молча погрузили на платформу, усадили следом троицу. Их охраняли всего двое, но у Мэнфаста создавалось впечатление, что реши они оказать сопротивление, скрутят в миг.

Все одинаково маленького роста, одетые в среднюю пехотную броню с каким-то мутным серо-зелёным покрытием, шлемы-сферы с полузабралом, скрывающем почти всё лицо до подбородка, вооружённые винтовками неизвестной конструкции, конвойные не проронили ни слова. Мэнфаст разглядывал их как мог, приближая зрением и переходя в инфракрасный и тепловые спектры. Неизвестные бойцы оставались серыми, как сгусток утренних сумерек.

Ехали долго. Слева, немного отстав, маячила ещё одна платформа с пятью бойцами. Калина сидел чернее тучи, Линда положила руку на грудь Топпелли.

И вот, вдалеке завиднелись маленькие огоньки, проступили неясные очертания чего-то большого. Мэнфаст мгновенно приблизил картинку.

— Там какой-то транспорт, — тихо сказал он, слегка наклонившись к Калине.

— Наверное повезут к себе на базу. Раз сразу не убили, значит мы им нужны зачем-то.

Через десять минут платформа остановилась под брюхом большого десантного бота, двигатели которого уже прогрелись и гудели на холостом ходу, обдавая жаром из щелей охладителей.

Так же молча, не пророня ни слова, бойцы погнали своих пленных в чрево транспорта, а двое вынесли медицинские носилки и переложили Топпелли. Руннинга, Калину и Линду усадили в десантном отсеке. Носилки с раненым унесли в смежный отсек.