Неживая земля. Воитель

– Ничто живое на Земле не способно совладать с энергией темных истин. Познав их, неминуемую гибель можно лишь отсрочить. В миллиардах лет учений, которым я себя посвятил, открытые тебе знания по времени не займут одного удара сердца, но даже они погубят твой разум, потому как со мной рядом ты есть жалкий червь. Вселенная создавалась не нами, и тайны ее сотворения предназначены не для нас. Оттого сила запретных знаний столь разрушительна. Совладать с ней могут лишь создания, соизмеримые по силе с мощью галактик, – дети Вселенной высшего порядка. В поисках ответов на вопросы, которые делают меня похожим на человека, я познал то, чего знать не должен, и ощутил, как существо мое заполнил бесконечный мрак. Как и в твоем теле, во мне зародились необратимые изменения. Чтобы спастись, я очистил свой разум могущественным заклятием, но прежде перенес запретные знания в книгу, ставшую смыслом моего существования. «Высший Замысел» – труд, задуманный мной во времена, когда Земля была еще молодой, и начатый, когда сознание мое обрело первую плоть. В нем я изложил десять из одиннадцати темных истин Мироздания. Но уже скоро… совсем скоро настанет время, когда родится и мой зверь во тьме. В награду за его рождение мне укажут путь к последней, одиннадцатой истине Мироздания. И когда я овладею ею, мои знания и силы будут сравнимы с могуществом Первых Богов, покинувших пределы Вселенной. Теперь же продолжай свою… рукопись, человек. Я трачу на тебя непозволительно много сил.

Иерион уродливой горгульей возвышается надо мной в дальнем углу. Иногда его ровное, шипящее дыхание становится частым и каким-то глубоким, тяжелым, погружая заплеванную кровью комнату в удушливый, смердящий гнилью пар. Мне нужно отдохнуть, иначе я не выдержу… Уже нет сомнений в том, что старик реален. Это не плод моего воспаленного разума… скорее демон, рожденный в те дни, когда в минуты гнева и усталости от криков больной матери меня посещали настолько темные мысли, что я сам себе опротивел.

После нашего разговора Иерион продолжил рассказ. Я жадно впитывал его мрачные речи, но когда старик назвал имя первого сына Тьмы, и я попытался воспроизвести его в книге… я стал умирать. Каждая клетка моего тела словно воспротивилась дьявольскому знанию, которое отравило меня. Я кровоточил, как недорезанное животное. Кровавая пена хлестала из всех отверстий. Внутренности из живота стали подниматься ко рту, будто пытаясь выбраться наружу, вывернуть меня наизнанку. Впрочем, боли я не ощущал и, просто не препятствуя происходящему, уронил голову на стол. Из глаз что-то потекло. У меня не оказалось сил это остановить, закрыть лицо ладонями или просто зажмуриться. Мои глаза вытекли, как желтки из разбитых яиц, но я продолжал надеяться, что все это лишь сон, что все это плоды моего воспаленного разума, истощенного изнурительной работой над книгой и ежедневными истериками больной матери. Даже сейчас я способен видеть, но как бы сквозь темноту, и это не мешает мне писать дневник. Когда мой затянувшийся кошмар пройдет, я использую откровения Иериона для рукописи, способной перевернуть как литературный мир, так и представление всего человечества о нашей роли во Вселенной.

Я мог бы слушать мрачноватый, металлический голос Иериона до тех пор, пока над миром не угаснет Солнце, но, похоже, владыка приближается к завершению истории – маленькой частицы из бесконечной фантастической истории о противостоянии воинов Света силам Тьмы, – которую был готов мне поведать. А вместе с ней подходит к концу работа над моей первой книгой. Это… это самое удивительное из того, что я когда-либо ощущал. Завтра же утром я отредактирую черновик, распечатаю рукопись и отправлю издателю. Нет, это слишком опасно! Они украдут ее у меня! Я сам опубликую книгу. Завтра же! Нужно только дописать ее, но мама… она кричит… постоянно. Должно быть, стук кнопок этой проклятой клавиатуры или наш разговор разбудил ее. Иерион говорит тихо, порой неразборчиво. Мне и без этого приходится напрягать слух, чтобы ничего не пропустить, а из-за ее истеричного вопля я и вовсе ничего не слышу. А вдруг завтра старик не придет? Вдруг моя темная муза оставит меня? Как я допишу книгу? Даже если я подойду к маме, она не прекратит дергать меня через каждую минуту. Она знает, прекрасно знает, чем я занят! Я рассказывал ей, как эта книга важна для меня, но она специально кричит и не дает мне работать… Нет, с этим нужно что-то делать. Не могу больше… просто не могу… Хватит с меня… хватит! Я доведу дело до конца и этой ночью увижу, как рождается «Зверь во Тьме».