Неживая земля. Воитель

Глаз стража взорвался, извергнув потоки студенистого вещества. Изнутри сквозь него вырвалось покрытое ошметками мозга устройство, имеющее вид иглы высотой с облаченного в тяжелый доспех воителя. Похожий на сдувшийся шар из кожи и вен глаз вывалился из головы и повис на сплетении нервных окончаний. Энэй разрезал его мечом. Кожистая оболочка глаза вместе с иглой упала на землю. Воитель выбрался сквозь кровоточащую глазницу, спрыгнул вниз, измученно прислонился спиной к окованной в камень морде. Вокруг над равниной стлались изорванные клочья Тьмы и тумана. Они полнились воплями и стонами издыхающих чудовищ. Энэй ощущал их. Всех до единого, кроме князя Тьмы. Какофония из глоток безобразных тварей, отсеченные конечности, раздавленные головы, выдранные глотки, бесконечные потоки крови занимали мысли. Казалось, ужасу битвы нет конца. Воитель поднял голову, подставив изуродованное лицо дождю. Жгучие, холодные капли коснулись его ран. Он закрыл уцелевший глаз. Ему хотелось лежать на земле в густой зелени и видеть, как среди бескрайнего синего простора неспешно уходят вдаль облака, озолоченные лучами солнца. Ему хотелось бросить меч и вместо холодного металла ощущать тепло нежной женской руки. Он мечтал быть там, вместе с Майей, слышать ее голос, ее смех, ощущать аромат ее каштановых волос и на мгновение, хотя бы в мечтах прикоснуться к ней…

Что-то большое появилось с небес, вцепилось в обмякшую тушу монстра и, разбрасывая выпадающие внутренности добычи, унеслось в небо. Окованной в броню ладонью Энэй ощупал на лице набухший кровью рубец, оставленный мечом князя. Организм слишком истощен, чтобы восстановить глазное яблоко, но процессы регенерации уже начались. В местах повреждений воитель ощущал холодные покалывания, означавшие работу эрионо-клеток. Его тело – умный и сложный механизм. Энэй не мешал ему работать. Но если вновь придется вступить в серьезный бой, функции вуэльми-органа станут второстепенными, и о восстановлении прежнего вида наиболее сильно изувеченных частей тела придется забыть.

Смахнув с руки кровавую слизь, Энэй встал, активировал меч. Запах высшего сына Тьмы растворился среди смрада тысяч уродливых трупов. Воитель обошел вокруг мертвого стража. Жестоко добил тех, кто попадался на пути, но ни тела, ни следов великого князя не нашел.

«Кто же ты такой?» – подумал Энэй, высматривая во мраке сколь-нибудь похожий силуэт.

Вдали за багровой стеной дождя виднелись врастающие в небо обелиски морткрауна. С каждой новой смертью Тьма постепенно отступала. Туман вокруг стража начинал редеть, обнажая безумную картину из разорванных, сожженных и раздавленных тел, образовавших живые, пульсирующие внутренностями холмы и зловонные озера из крови, слизкой требухи и костей. Черепа умирающих детей Тьмы перегнившими плодами взрывались под тяжелой поступью воителя. Меч наотмашь рубил и резал все, что шевелилось. Энэй шел туда, где в грязи осталось крошечное тело Натаниэля. Воитель надеялся отыскать и оставшийся револьстрел. Первый он утратил в сражении с Вельзаиром и заклинателем-отступником Кролом. Воитель обошел курган из поганых трупов, под которым покоился другой страж, и увидел двух дектоломоров. Они кружили неподалеку вокруг воронки кратера.

– Пошли вон! – крикнул Энэй и перешел на бег.

Хищники заметили его, встревоженно заметались у самой кромки кратера. Мальчишка погиб, но Энэй не мог позволить пожирателям мертвечины надругаться над его телом. Он занес для удара меч и последние несколько метров преодолел атакующим прыжком. Оскалившись, дектоломоры захлопали крыльями, взмыли вверх и приземлились неподалеку. Из кратера раздался жалостливый визг. Энэй посмотрел вниз и увидел третьего хищника. Совсем небольшого. Забрызганный кровью, он беспомощно топтался возле туши трупоеда с разодранной шеей.

«Это их детеныш», – понял Энэй, посмотрев в сторону хищников.

Взрослая особь, что поменьше, внимательно следила за воителем. Пара ее нижних, самых мелких глаз не отводила взгляда от меча врага, испускающего холодный свет. Один из глаз на правой стороне морды постоянно косился на кратер, откуда доносился плач. Должно быть, это самка. Ее мускулистое тело превратилось в стрелу, готовую выстрелить при малейшей угрозе для детеныша. Самец, превосходящий в размерах самку почти в полтора раза, заходил воителю за спину. Энэй узнал его – они встретились почти сразу после входа в Пограничье. Испепеляющий взгляд темно-фиалковых глаз говорил о том, что хищник готов биться насмерть, но детеныша в обиду не даст.

Энэй увидел, что передняя лапа маленького дектоломора истекает кровью и застряла в ловушке из острых камней и образованного выстрелом стража стекла. Дектоломоры не брезгуют падалью, но предпочитают свежую добычу. Вероятно, детеныш с воздуха неудачно атаковал трупоеда, который обгладывал тело заклинателя. Воитель медленно повернулся к самцу, поднял меч, давая понять, что не хочет им пользоваться, и стал спускаться вниз. Детеныш испуганно завизжал. Обнажив несколько рядов зубов, хищники злобно оскалились и прыжком приблизились к противнику.