Неживая земля. Воитель

За монстром из воды появились несколько менее крупных, но более отвратительных внешне созданий, отдаленно напоминавших людей. Руки бездомного задрожали, стаканчик упал на мокрый настил причала. Одна из выползающих на набережную тварей посмотрела в сторону бродяги. Крысиные головы, покрывавшие тело существа, тоже обернулись по направлению звука. Грызуны зашипели, с мокрым чавканьем начали выбираться из тела безобразной твари, оставляя после себя огромные, кровавые дыры, сквозь которые виднелись внутренности и металлические конструкции экзоскелета. Лишенные шерсти и кожи, десятки мутировавших крыс пробежали по гранитной стене канала, набросились на бездомного, повалили на причал, прогрызли кожу и забрались в рот. Тело бродяги мерзко подрагивало. Крысы жрали его изнутри. В кармане телогрейки играло радио.

Пожиратель вышел на Невский проспект и остановился на дороге неподалеку от сквера Казанского собора. Могущественная первородная Тьма исходила от него, погрузив ближайшие кварталы в непроглядный мрак. Долгое время князь удерживал Тьму на привязи, но сейчас спустил с цепей и позволил пировать. Оголодав, Тьма проникала всюду, куда только могла дотянуться: в квартиры домов, в круглосуточные магазины и кафе, в гостиницы, больницы и роддома, в проезжающие мимо машины. С неутомимым голодом бросалась на беззащитных людей, сдирала кожу, заживо сжирала до костей, вырывала внутренности и лепила для великого князя новых слуг. Часть Петербурга, еще недавно убаюканная дождем, а теперь объятая Тьмой, содрогнулась от раздирающего ночь многотысячного крика страданий и ужаса.

Пожиратель одобрительно заурчал. Это лишь начало. Он чувствовал, как опробованная в Пограничье сила рвется изнутри. Князь сел на задние лапы и начал постепенно освобождать созревшую внутри энергию. Оголив мышечные волокна, плотная, грубая кожа лопнула, разошлась мокрыми трещинами. Из них брызнула темная кровь. Она сочилась из культи передней лапы и поврежденных в поединке с воителем глаз. Выгнув шею от напряжения и боли, великий князь оскалился и зарычал. Его могучее тело объяла дрожь. Разве так должно быть? Почему унаследованный дар отца доставляет такие муки? Князь на мгновение потерял контроль над обретенной силой и пронзительно завопил. Полный яростной ненависти крик вырвался за пределы Тьмы и вместе с раскатами грома разразился над ночным, охваченным дождем Петербургом. В ближайших машинах и домах лопнули стекла, сработали звуковые сигнализации. Разбуженные, испуганные люди подходили к разбитым окнам и с тревогой смотрели, как, поглощая целые дома, над городом расползается мрак, рожденный по ту сторону Вселенной…

* * *

Обезображенное лицо воителя застыло в студенистой, зловонной слизи. Его измученное тело в пробитом доспехе увязло в месиве из разложившейся человеческой плоти. Кровянистая жижа набилась в глотку, уши и ноздри. Вернувшись в сознание, Энэй ощутил во рту окружавшую мерзость и закашлялся. Тело изнывало от ран. Застонав от боли, воитель поднялся из окровавленного, мерзко чавкающего при каждом движении месива. Оно доходило почти до пояса. Обессиленно пошатываясь, воитель попытался сплюнуть остатки мерзости изо рта, но вышло неудачно. Энэй ощупал и вытер лицо. Зрение понемногу возвращалось к нему – один глаз все же уцелел, но его закрывало разбухшее от ударов Натаниэля веко. Энэй все вспомнил. Потрогав правую руку, он ничего не нашел ниже плеча. Вместо ругани изо рта донеслось невнятное мычание – от языка в горле остался кровоточащий обрубок. Страшное, изуродованное лицо воителя скривилось от злости. Разбитые губы задрожали. Он свирепо завопил и ударил уцелевшей рукой по болоту из разложившихся мертвецов. Со дна сквозь слои булькающей плоти пробился свет. Разгребая густую мерзость рукой, Энэй пошел туда, нагнулся и поднял составной меч.

Хранимая в оружии энергия придала воителю сил, усмирила гнев. Воитель осмотрелся. Сын Тьмы, обитавший в мальчике, повержен испепеляющими заклятиями «Эксплорума». Его прогнившие кишки плавают где-то под ногами.

«Прощай, мелкий», – подумал воитель и отправился за хозяином истребленного логова.