Неживая

Ви говорила без злости, и это очень подкупало. Не то обреченность, не то смирение были в природе ее поведения. А вот размышления пугали. Стоило признать: Кира и сама думала над этим, но всегда отодвигала эти мысли подальше, а перед глазами держала статистику по домашнему насилию. Цифры были фундаментом ее веры. Солнце давно скрылось за холмами, и небо, вспыхнув напоследок, быстро теряло краски.

– Сначала поедем ко мне домой. Тебя нужно привести в порядок, а потом уже разберемся, что будет дальше.

Кира проехала мимо завода прямиком к дому. Она жила не в доме-капсуле для обычных работников, а в двухэтажном коттедже с подобием газона, на котором работники высадили растения пустыни и художественно выложили камни. Подъездную дорожку постоянно заметало песком, но Кира этого не замечала, потому что утром и вечером, когда она выходила на работу и возвращалась домой, кто-то из рабочих уже приводил дорогу в порядок. По соседству с Кирой жили начальники других отделов, подразделений и разработчики. Улица располагалась в стороне от главного здания завода, рядом виднелись обширная подстанция солнечных панелей и мелкие технические постройки, служившие барьером между домами руководителей и поселком для рабочих. Здесь всегда было малолюдно. В конце улицы пустовал дом, в который так и не въехал начальник отдела тестирования. Нагато решил, что ему будет комфортнее жить в тех же условиях, в которых жили его подчиненные. Но с нынешнего дня там должен был поселиться Николас Брэм, ключи уже весело позвякивали в кармане его брюк.

В доме Киры обстановка была та же, какой ее задумали дизайнеры. Девушка ничего не меняла. Никакой роскошной дворцовой классики, лепнины или мрамора. Все дома выполнены в едином стиле: лаконичный, сдержанный дизайн в бежевых и коричневых тонах. Кто-то из жильцов нанимал рабочих, перекрашивал стены и менял мебель. Но для Киры дом был местом, где она могла погрузиться в свои мысли, а для этого достаточно иметь пробковую доску, стикеры и ручку. Девушка ничего не готовила на кухне, в холодильнике стояли бутылка белого вина и пара йогуртов, в морозилке лежали замороженные круассаны. Кира ни разу не включала телевизор, не пользовалась кофемашиной и микроволновкой, не запускала музыкальный проигрыватель. Дом, особенно первый этаж, мог вовсе показаться нежилым, если бы не пробковая доска на стене в гостиной. Войдя в дом, Кира первым делом отнесла доску в спальню и убрала в шкаф. Потом вернулась к роботу и протянула одежду.

– Там, наверху, есть ванная комната, можешь воспользоваться ею.

Ви в ответ кивнула. Одна фраза крутилась у нее в голове с начала поездки, но она опасалась ее произносить, потому что не была уверена в незнакомке до конца. Но это был сиюминутный порыв, импульс, электрический разряд, который, двигаясь от микросхемы к микросхеме, облачился в слова:

– Знаете, я стала доверять людям, которые предлагают одежду, а не наоборот. Такой человек не может быть плохим, – улыбнулась она.

Кира рухнула на диван, от усталости закрывались глаза и гудели ноги. Сумасшедший день. Она слышала, как открылась и закрылась дверь на втором этаже, как шумела вода, как все стихло. На секунду пришло осознание, что она оставила робота в своей комнате без присмотра. Чего можно ожидать от искусственного интеллекта? Оружия, которое могла бы взять робот, Кира не держала, никаких тяжелых инструментов там тоже не было, ножи хранились на кухне. Разве что Ви могла выпрыгнуть в окно и снова сбежать – она, скорее всего, даже не сломалась бы. Кира соскочила с дивана, перепрыгивая через ступеньки, побежала наверх и практически влетела в комнату, распахнув дверь. Ви вскрикнула и прикрылась кофтой: она успела надеть только белье.

– Прости, – Кира остановилась в дверях, – я просто…

– Я не сбегу, – произнесла Ви спокойно, расправила кофту и просунула руки в рукава. Кира скользнула взглядом по силиконовой коже. Синяков и ушибов оказалось гораздо больше, чем ей показалось в первый раз, на теле не было живого места. – Мне еще нужно высушить волосы.