Неживой

— Отчего же, князь? — Мракой был серьёзен и не обратил внимания. — Копьеносцев и гренадёров я тормознул и в Валашку отправил, на всякий пожарный. С этих отрядов хотя бы толк будет.

Горан отпил ещё вина и заметил, как Тайпен в окружении телохранителей покинул двор.

— Что ты узнал о чужеземцах, Мракой? Что делать будем?

— Эх, князь, — Мракой вздохнул, — а вот тут дела конечно мрачноватые.

— Рассказывай уж как есть.

— Видался я с купцом зарийским на днях, которого при их дворе любят и который подноготные знает немного. С его слов уже лет пятьдесят пытаются имперцы к Узорице клинья подбить. Гуйайцы и зарийцы не дают им, гоняют по всему побережью их, ступить не дают. Здесь если ошиваются, значит стало быть ищут новое место.

— И что с Тридании-то им? Мы ж на отшибе. Через нас никуда не попадут. А у нас особо и брать то нечего.

— Слыхал я князь, что имперцы народ упорный и жизни простолюдина жалеть не привык. Везде, где Империя к власти приходила, следом и дороги строились.

— Да брешешь ты, не сравнять им скалы с землей и в век не пройти леса глухие и болота. Империя их сгниёт и пылью станет, прежде чем они свершат такое.

— Так-то оно верно, князь. Но договорится с ними вряд ли получится. С верой своей они совсем разум утратили.

— И что ж предлагаешь ты, Мракой?

— Гнать их отсюдова нада в зашей, прям на церемонии, показательно. Ищут они простой путь, а надо показать им, что с нами-то и непросто будет. План у меня уже есть и выполняется. Соберём бояр, крестьян, гвардейцев. Вам дам человека проверенного в охранники. Поперережем их на суше, корабли затопим, все кроме одного, одного из главных в живых оставим и назад пошлём, с посланием. Войну им прилюдно объявим, да так чтоб видели, что мы начали берега укреплять, да народ вооружать. Так у них, может, желание-то и иссякнет.

— А если не иссякнет? Сам сказал, что они упорные.

— А коль нападут, отбиваться будем. Тут князь, знаешь, вроде и ты тут над всем батька и слово твоё закон, но выбирать такие вещи ты не в силах. Делать нужно будет то, что должно… По суше им армию не развернуть, слишком мало места, да и изведём мы их набегами. А пристань и берег затопить и обрушить можно. Ещё Вацлав много козней против врагов напридумывал, словно ждал чего-то подобного. Не стоит овчинка наша выделки.

— Ладно, Мракой, на том и порешим, — Горан кивнул ему мрачно, но решительно. — Война так война, говорить тут не о чем больше. Любавушка как моя поживает?

* * *

За ужином кусок не лез в горло. Горан задумчиво вращал бокал с вином и смотрел как оно плескается по стенкам. За вечер он ни разу не посмотрел на почти недвижимого и тихого Тайпена. Этот странный человек больше не вызывал у Горана особых эмоций и злости, ведь ему был вынесен смертельный приговор. Скоро он получит кинжал или меч в живот, и Горан обрадуется его мукам и виду крови.

— Отцеубийца! — услышал он отчётливый выкрик в почти полной тишине и выронил кубок.

Прислушался, не поверив своим ушам и прошёлся взглядам по стражникам, которые вдруг вытянулись по стрункам.

— Блудник! — снова раздался выкрик откуда-то с улицы. Ближе и чётче.

Горан рывком встал из-за стола и устремился на улицу, махнув стражникам следовать за ним. Почти выбежал во двор и остановился как вкопанный. Внутренний двор был освещён сотней факелов. Толпа была без оружия, но напирала и два десятка стражников еле еле могли её сдержать.

— Развратник!

— Грешник! — кричали они.

— Быстро за подмогой! — бросил за спину Горан и пошёл к толпе.

Свет факелов высветил лица и дорогие одежды. Бояре. Те, кто приходили к ниму накануне.

— В чем дело, сброд? — рявкнул Горан, пытаясь перекричать. — Что за мятеж? Что, псы, не спиться вам? Чего припёрлись?

Толпа затихла, но лишь на секунду.

— Отцеубийца! — произнёс кто-то отчётливо.

— Что?! — Горан побагровел. — Мой отец жив! Забочусь я о нём, он в пятой башне.

— Отравитель!

Сзади послышались тяжёлые шаги. Подкрепление вооруженных стражников обступило Горана, и кинулось оттеснять толпу, не стесняясь отвешивать тумаки и лупить их древками. Там где они переборщили, в стороны полетели сгустки крови и поломанные зубы, раздались стоны.

— Ты обещал ответить, князь! — перекричал толпу Небеск. — Ты обещал, князь! А вижу я, что ты, подлец, пируешь так же, как и утром!

Его тон и настроение толпы стражники поняли верно. Удары древками закончились, они отступили назад, собрались в две шеренги и выставили перед толпой копья. Толпа затихла и остановилась, лишь трещали факелы.

— Думаешь, отгородишься от нас дружиной, князь? — уже спокойно спросил Небеск, чуть выйдя из толпы. — Думаешь, можно так тебе… со своим народом?

— Иди домой, Небеск. Не лезь туда, куда не понимаешь, — сквозь зубы ответил ему Горан.

— О. Я пойду, — Небеск рассмеялся. — Я пойду. Я пришёл сюда увидеть нашего князя. И я увидел. Я пойду домой. Но я вернусь, князь.

Развернулся и пошёл. Бояре развернулись в след за ним, несколько из них плюнули в сторону князя. Горан выдохнул и разжал побелевшие кулаки.

* * *