Нежная и бесстрашная

Притаившись в кустах, он дождался, когда карета Чадуика выедет из ворот. Так-так… Хибберта он с собой не взял. Ничего удивительного. Оставил верного слугу охранять леди Бреанну. Как это благородно! Ярость, с которой он, казалось, справился, вспыхнула с новой силой, еще более мощная и беспощадная, чем та, что снедала душу до убийства Харта. И вызвал ее к жизни не кто иной, как Ройс Чадуик. Этот человек создает ему лишние трудности. Вряд ли он представляет угрозу, однако не стоит от него и отмахиваться. Он пытается противостоять неизбежному: спасти леди Бреанну. Он лезет в драку, которую ему никогда не выиграть. Несомненно, он считает себя очень умным. Не отменил отъезда из Медфорда, отправился в Беркшир на поиски дочери Райдера. По его мнению, это должно убедить противника, что он не имеет никакого отношения к леди Бреанне. Но то, что он не взял с собой Хибберта, говорит об обратном. Значит, этот недоумок решил помериться с ним силами. Ну-ну… Только ничего у него не выйдет. Он обречен на поражение. И пришла пора это доказать. Не прерывая размышлений, он принялся массировать ноющую руку: все-таки провести несколько часов на холоде — не шутка. Боль усилилась. Ему необходимо тепло. Приложить горячий компресс — и все пройдет. Но сначала нужно придумать, как победить Чадуика. И внезапно он нашел решение задачи. И не какое-то там банальное, а блестящее, достойное настоящего гения. Если ему удастся претворить свою идею в жизнь, результат оправдает все сложности. Какой великолепный способ одновременно поставить Чадуика на место и продвинуться по пути к достижению цели! Это заставит лорда Ройса призадуматься, стоит ли ему связываться с таким сильным противником, и направит его энергию в какое-нибудь другое русло — скорее всего прямиком на Боу-стрит. Конечно, риск велик. С другой стороны, чем он больше, тем острее радость победы. Не стоит вести сражение с противником, который намного слабее тебя. И еще это позволит ускорить отправку товара. Почему бы на сей раз самому этим не заняться? И внезапно ярость сменилась предвкушением, жажда мщения — трепетным ожиданием чего-то иного. Морель… Только она способна обуздать сидящих внутри его демонов, заставить забыть о постоянной мучительной боли в руке. А он может доставить ей наслаждение, до которого она так охоча, удовлетворить ее так, как не удавалось еще ни одному мужчине. И почему эта мысль только сейчас пришла ему в голову? Ведь это как раз то, что они оба хотят получить: и выгодный груз, и друг друга. Не теряя ни минуты, он прыгнул в экипаж, стегнул лошадей и поехал следом за Чадуиком. Не стоит приближаться на расстояние менее мили. Впрочем, зачем? И так известно, куда тот направляется — в Аскот, где, если память ему не изменяет, расположен Пирсон-Мэнор. Он, правда, не помнит точного местонахождения — ему доводилось там бывать лишь пару раз, когда муж ныне вдовствующей герцогини был еще жив. Но если потребуется, можно зайти в местный кабачок, где подают дешевый эль и посетители достаточно бедны и жадны, чтобы продать ему — естественно, за приличное вознаграждение — невинную информацию, после чего забыть и о его визите, и о нем самом. Так что дом вдовствующей герцогини он отыщет без проблем. Легче было бы, конечно, не выпускать Чадуика из виду. Он привел бы его прямо на место. Но уж слишком у него острое чутье. Губы наемного убийцы тронула усмешка. Интересно. Преследуемый преследователь. Даже более чем интересно: смешно. Вдовствующая герцогиня Пирсон, пожилая седовласая дама, приняла Ройса в библиотеке. Она сидела, сложив на коленях худые руки и выпрямившись так, что спина ее не касалась спинки стула, и внимательно слушала его рассказ. Взгляд ее светло-голубых глаз казался непроницаемым.

Наконец Ройс закончил. Герцогиня вздохнула, и на ее испещренном морщинами лице отразилось сомнение.

— Я уже восемнадцать лет живу с Глиннис под одной крышей, — устало проговорила она. — Сейчас во мне борются противоречивые чувства. С одной стороны, мне хотелось, чтобы так и продолжалось. Тогда следует отправить вас восвояси и попросить передать лорду Райдеру, что он утратил право разговаривать с матерью своей дочери, а тем более с ней самой. С другой стороны, Глиннис взрослая женщина и вправе решать сама. Кроме того, в последние месяцы мои обстоятельства несколько изменились и я просто обязана предоставить ей право выбора. Будучи человеком тактичным, Рейс не стал интересоваться, о каких обстоятельствах упоминала вдовствующая герцогиня, хотя его так и подмывало спросить ее об этом.

— Вы разрешите мне с ней поговорить?

— Да. — Пожилая дама выпрямилась еще больше и, при щурившись, взглянула Ройсу в глаза. — Но позвольте предупредить вас, лорд Чадуик. Чувства Глиннис к вашему клиенту давным-давно претерпели изменения, превратившись из любви в презрение, а возможно, даже ненависть. Я бы на вашем месте не ожидала теплого приема.