Нежная и очень грешная, или Сколько волка ни люби

– Эй, мымра! – обратилась к Лисе какая-то высокая блондинка. – Даже и не думай, поняла? Роль моя! Завтра сиди дома, не фиг тебе тут ловить!

– Соня, иди-ка ты в жопу! – с чувством сказала Лиса, не оборачиваясь.

– Ой, простите, – завизжала Соня, противно смеясь, – нянька приехала уже. Домой пора! Подгузники менять!

– Пошла на фиг, – огрызнулась Лиса.

– Давай шлепай! – зло откликнулась та. – Да смотри не окочурься по дороге, как папаша твой!

Вот это уже слишком, подумала я. Очевидно, та же мысль посетила Лису. Она бросила рюкзак на землю, кинулась к наглой девчонке и вцепилась ей в волосы. Спохватившись, я понеслась разнимать дерущихся девушек.

– Никогда не смей говорить о моих родителях, поняла, сволочь? – орала Лиса, в то время как я пыталась оторвать ее руки от светлых волос Сони. Та вопила, как будто ее посадили на электрический стул, а любознательные подростки окружили нас плотным кольцом и стали выкрикивать советы, как побольнее вырвать побольше волос. Наконец-то мне удалось расцепить девчонок.

– Отцу все расскажу! Он тебя порвет, как Тузик тряпку! – выкрикнула Соня, пытаясь привести в порядок волосы и утирая предательские слезы.

– Чтоб ты сдохла! – ответила на угрозу Лиса, подняла с земли рюкзак и гордо направилась к машине.

Болельщики, поняв, что зрелище окончено, стали покидать двор.

Я неспешно выехала на главную трассу. Лиса сидела на заднем сиденье и листала какую-то книгу.

– Молодец, – тихо сказала я.

– Мне абсолютно по фигу твое мнение, – заверила меня девочка, тряхнув красными, как огонь, волосами.

– Нет, серьезно, молодец, – повторила я, – она это, конечно, зря сказала. А ты ей показала, что тебе не нравятся такие шутки.

– Да? – недоверчиво спросила Лиса.

– Ясный перец, – закивала я, – некоторые понимают только силу.

Лиса наморщила носик и снова уставилась в книжку.

– А из-за чего весь сыр-бор-то? – поинтересовалась я, не отрывая глаз от дороги.

– Из-за спектакля, – неохотно произнесла она, – а мы еще медленнее не можем? Я есть хочу, пока приедем, опухну с голоду.

– И что же будете ставить?

– Какое твое дело? Включи радио, – пробубнила девочка.

Я изловчилась и прочитала название книжки у нее у руках.

– «Ромео и Джульетта»? – удивилась я. – И ты конечно же, хочешь главную роль?

– Ну и что? – засмущалась Лиса. – Может, я хочу раскрыть в себе талант актрисы. Раскрепоститься и выступать на сцене.

– Ага, конечно, – саркастически согласилась я, – а кто у нас Ромео?

– Богдан Ветров. – Лиса тяжко вздохнула.

– Первый парень на деревне, вся рубаха в петухах, – догадалась я и включила радио. До приезда домой мы больше не обменялись ни единым словом.

Лиса, доев свой нехитрый ужин, состоявший из кукурузных хлопьев и стакана апельсинового сока, убежала из кухни, оставив Свету и меня около телевизора.

– Ну как же так можно? – покачала головой повариха. – Нормальной здоровой пищи вообще не употребляет! Одни хлопья, йогурты да салаты из капусты и морковки. Совсем отощала! Кожа да кости! Диеты эти до добра не доведут, только желудок испортят. Лечи потом всю жизнь…

Света еще немного побухтела и села рядом со мной смотреть сериал. Минут через двадцать к нам присоединилась Жанна.

– Господи! Полтора часа сегодня Лискину комнату убирала! – Горничная без сил рухнула на стул. – Это прямо талант иметь нужно – каждый вечер шмотки так разбрасывать, чтобы наутро совсем непонятно было, где их родное место!

– Подростки, – знающе протянула Света.

– И в кого только у нее такая страсть к бардаку? – Жанна налила себе стакан апельсинового сока и выпила его залпом. – Вот Кирилл Юрьевич, царство ему небесное, совсем другое дело. И в кабинете, и в спальне у него такой порядок был, будто я там сутки напролет дежурила! Только пыль вытереть, и все! Надеюсь, мой Сережка будет ценить труд, и свой и чужой!

– Какой Сережка? – не поняла я.

– Сын мой, – с улыбкой пояснила Жанна, – ему уже пять с половиной, с мамой живет в Подмосковье. Я в девятнадцать лет замуж выскочила, институт бросила – дура была. Через год сын появился, только счастья это браку не прибавило. А еще через год разошлись мы, на алименты рассчитывать не приходится, муженек сам себе-то кое-как на жизнь наскребает. Пришлось Сереженьку маме отдать да самой на заработки отправиться. Вот и служу здесь уже четвертый год.

– Понятно, – кивнула я.

– Вообще-то мне здесь нравится. Зарплата хорошая, кормят, поят, за жилье денег не берут. И раз в месяц к сыну и маме отпускают.

– Так часто? – удивилась я.

– Маргарита Геннадьевна раз в месяц всем нам выходные дает на пару дней, – сказала Света, не отрываясь от экрана, – ну, чтобы к семье съездить или просто отдохнуть ото всех. Жанка вон на электричке к Сереге. Я к дочери, а Славка к девушке своей в Москву.

– Ясно. – Я потянулась: – Ладно, пойду я баиньки…

– Какие баиньки? – изумилась Жанна. – Еще и девяти нет!

– Завтра ведь опять Лису в город везти, вставать рано придется. Если сразу не усну, так просто на кровати поваляюсь.

– Иди-иди, – закивала Светлана, – тебе высыпаться надо, у тебя работа нервная.