Нежная мятежница

— Мы в Англии, дорогая моя девочка. Разбой на дорогах здесь столь распространенное явление, что лучше всего относиться к нему как к необходимым пожертвованиям неимущим. Ни один человек в здравом уме не отправится путешествовать ночью, имея при себе что-нибудь представляющее серьезную ценность. Нам предстоит просто расстаться с содержимым наших карманов. Потом мы спокойно продолжим поездку. Никакой опасности нет. Ты убедишься в этом через несколько секунд.

Рослин ошеломленно посмотрела на Энтони:

— Несколько секунд… Только и всего? А что, если я не желаю быть ограбленной?

— Насколько я понимаю, ты впервые оказалась в подобной ситуации? — вздохнул Энтони.

— Да! И я поражена тем, что ты можешь так спокойно сидеть, ничего не предпринимая.

— А что, по-твоему, я должен делать? У меня нет никакого оружия.

— У меня есть.

Рука Рослин потянулась к ботинку, в котором, как он уже знал, хранился кортик. Энтони удержал ее за запястье.

— Не смей даже думать об этом, — жестко предупредил он.

— Но…

— Нет!

Она откинулась на сиденье, испепеляя его взглядом.

— Прекрасно! Муж, оказывается, и не собирается защищать свою собственную жену от бандитов!..

— Перестань, Рослин, — прервал ее Энтони, начиная терять терпение. — Речь идет всего о нескольких фунтах и безделушках.

— И о драгоценностях, стоящих целое состояние, в моей сумочке…

Стараясь быть спокойным, Энтони посмотрел на сумку, лежащую на пустом сиденье напротив них, ту самую, которую Рослин уже один раз имела неосторожность оставить в наемном экипаже.

— Проклятие! — прорычал он. — Значит, ты собралась отстаивать свои богатства? Что ж, ладно.

Энтони быстро огляделся, пытаясь представить, как следует вести себя во время нападения, но ничего, что могло бы ему помочь, не обнаружил. Задумчивый взгляд вновь остановился на жене.

— Набрось-ка на плечи накидку. Так… Хорошо.

Теперь особенно бросался в глаза вырез ее декольтированного платья с соблазнительными выпуклостями полуобнаженной груди. Энтони тем не менее посчитал, что наряд его жены выглядит скромновато.

— Теперь немного опусти платье, потяни книзу…

— Энтони!

— Сейчас не время скромничать, любимая, — нахмурился он. — Ты должна отвлечь внимание.

— О, раз так. Хорошо…

— Уже достаточно, дорогая, — вновь нахмурился он. — Тебе, может быть, нет никакого дела до того, что множество женщин могут видеть меня в обнаженном виде, но я не так щедр в подобных делах. Мне неприятно даже думать, что другие мужчины будут пялиться на твои прелести.

— Я просто хотела помочь. Сам же просил! — огрызнулась Рослин.

— Похвальная исполнительность. Но нам нужно только, чтобы парень задержал на тебе восхищенный взгляд. Чтобы штаны у него лопнули, совсем не обязательно.

— Лопнули штаны? Что такое ты говоришь?

— Я с удовольствием наглядно покажу, что имею в виду, но в другой раз, — наконец улыбнулся он.

Возможно, Энтони сказал бы что-то еще, но как раз в этот миг дверь кареты приоткрылась, и в образовавшемся пространстве появилась голова разбойника. Рослин вздрогнула. Оказалось, говорить о предстоящем ограблении, даже если оно неотвратимо, — одно, а встретиться лицом к лицу с самим грабителем — другое. Карета была высокой, и поэтому в дверном проеме возникла лишь верхняя часть фигуры нападающего. Но и она давала о нем достаточное представление: мощный торс, широченные мускулистые плечи, огромная голова, обмотанная грязным шарфом, из-под которого выбивались растрепанные черные волосы. Толстые пальцы сжимали старый, тронутый ржавчиной пистолет, направленный прямо на Энтони.

Эта рука с оружием приковала к себе взгляд Рослин. Сердце женщины бешено колотилось. Происходило все совсем не так, как она представляла. Да, собственно, что она могла представлять? Эта была ее первая встреча с дорожными грабителями. Откуда ей было знать, насколько они опасны? Зато она успела подтолкнуть Энтони к каким-то действиям, и теперь, если бандюга выстрелит в него, это будет на ее совести. Энтони может погибнуть! И ради чего? Неужели несколько дурацких украшений стоят такого риска? Она перевела взгляд на мужа, собравшись уже было попросить его забыть о предыдущем разговоре и отказаться от сопротивления. Но тут заговорил сам разбойник.

— Добрый вечерок, мой лорд, — произнес он подчеркнуто фамильярно приглушенным голосом. Половину его лица закрывал шарф. — Это хорошо, что ты сидишь смирно, ожидая меня. У меня, честно говоря, возникла некоторая заминка, пришлось объяснять вашему кучеру что к чему. Но не волнуйся, теперь я быстро облегчу тебя и тво… О!