Нежная охота на ведьму

Что для малость сумасшедшей Стефании обернулось тогда мятежной и болезненной любовью. Потому что из предков «выросли» ее привидения! А кто ж они, как не наши предтечи… Герман принимал ее чувства, словно родитель, удивленный неожиданными способностями своего дитя. В нем не было механизма разумной дистанции, зато Стеша терзалась целым букетом страстей, и самым тяжким был, конечно, крест безответности. Близость их была слишком перегруженной прошлым. Порывистая, кровь с молоком Стеша своей молодой страстью, с которой прижималась к смущенному худосочному Герману, топила всякую вину любовным цунами. Запомнилось, как он сидел потом на кровати, опершись локтями на колени, с выпирающими ребрами, светлыми слипшимися волосами и такой же белесой скандинавской щетиной. Сидел и своей фирменной улыбкой безвольного гуру говорил судьбе «да». Но вина сообщников страсти все равно потом оказывалась на поверхности: вспоминалась «неловкая» ученица, явно не до конца ушедшая из жизни Германа, и… болезнь. Которой Стефания совершенно не боялась заразиться, потому что не верила в нее, но предмет ее слезной экзальтированной любви подозревал, что чахотка всего лишь в необъяснимой ремиссии. Ведь Герман, мудрейший из прекраснейших, быстро разочаровался в докторах и лечился через пень колоду. И то, что он вопреки медицине пошел на поправку, еще больше укрепило его метафизическую веру. А тут еще и от девиц отбоя нет…

Теперь полуживая Стеша, что давно уже не кровь с молоком — одна сыворотка осталась! — жалеет до слез, что слишком сильно любила Германа. Вот ведь дурь! Любила, а слушала его вполуха. Впрочем, кое-что усвоила, иначе как вспомнила бы через столько лет его рулады о прабабушке… с которой, однако, никак не связала певучий призрак в заводской общаге. Но тогда… Герман был еще жив, и предупреждение с небес не было прочитано правильно. Стеша уже любила Витьку, что дал ей правильное чувственное русло. Любовь — мощная опасная река, и в ней плывет миллион ковчегов и тонут мириады истин. Но в ней нет стоячих вод вины.

В уходе учителя слишком много неясного. С чего он вообще болел, и был ли это действительно туберкулез? Даже теперь, умудренная горькими опытами, Стефания не слишком в это верила. Куда подевалась вся его многочисленная родня в тот смертельный период — его тяжеловесная и неутомимая мама-дачница, привозившая исполинские сумки с закатанными огурцами и обалденным лечо? Его бывшая жена с детьми? Еще одна бывшая жена без детей? Наконец, чахоточная ученица? Смутно известно лишь одно: в жизни дивного, но беспутного появилась та, что его разрушила. Некая роковая фигура, принесшая ему смерть. Стеша почти ничего не знала о том периоде жизни Германа. Кроме того, что эта особа привела его к шарлатанам, когда болезнь затронула второе легкое. Боже, как умнейший человек мог так себя запустить?! Ведь не девятнадцатый век, чтобы умирать по-чеховски… Но дяде Герману, как и создателю дяди Вани, был не чужд эксперимент. Докторов он возненавидел, так что псевдоцелители-убийцы появились зловеще вовремя. Вот только эта роковая персона рядом с ним: она искренне заблуждалась или зачем-то сознательно убила Германа? Выгоды от него никакой…

Погружение в прошлое спасительно прервал телефон.

— Лика?! Как ты вовремя звонишь! — почти закричала Стеша и, не давая разразиться пулеметной очереди вопросов о здоровье, загрузила заклятую подругу новой задачей. — Скажи мне скорее, что в твоем досье есть об усадьбе купца Неволина?

Реактивная Потоцкая не растерялась.

— Да как же ты не в курсе! Это ж по твоей части. Хотя… давно это было. Но история громкая! Этот особняк занимал Шалимов. Основатель одного из самых известных издательств мистики и эзотерики. Да, впрочем, что значит «известных»?! Оно было единственным в своем роде. И обитало в неволинском доме… с привидениями! Шалимов даже уверял, что нашел источники смешанного финансирования для реставрации особняка. И достойных исполнителей. Он очень дорожил его атмосферой и не хотел, чтобы к нему прикасались профаны. Но случился какой-то конфликт интересов, и его из особняка турнули. Туда въехала налоговая служба, или еще какие чинуши. И вот, не прошло и трех месяцев, как в этой конторе кто-то погибает при странных обстоятельствах. Я не помню всех деталей! Начинают ходить упорные слухи о причастности к этой гибели Шалимова. Учитывая его интерес к метафизике и парапсихологии, причастности не столько криминальной, сколько магической… Сам Шалимов подливает масла в огонь тем, что делает заявление в стиле «Я же говорил, что надо было дать мне отреставрировать!» В общем, напрашивается на выводы, бросающие на него тень! При этом он как будто и не отрицает… нет, не свою причастность, конечно, а вставших на защиту справедливости потусторонних сил. Дескать, в нашем карательном государстве защитить от чиновничьего произвола может только полтергейст. Этим он снискал себе популярность у протестующих и несогласных. Как следствие, продажи издательства выросли…