Нежное безумие

Я прислонился к столешнице, пока поглощал пиццу – мой обед. Меня немного удивляет, что Мелоди постоянно готовит ужин. Тренировка у меня каждый день с половины четвертого до шести часов, потом я принимаю душ и делаю домашнюю работу. У меня практически нет времени на Фоллоуилов, но есть одна вещь, которую я никогда не пропускаю, – долбаный вечерний ужин. Они обожают всю эту шикарную еду по вечерам, а когда Джейми в хорошем настроении – то есть всегда, – он наливает для меня пиво «Бад Светлое».

Миссис Фоллоуил – настоящий профи по отношению к скорости. Даже с тех, пор как я переехал, Бейли говорит, время готовки ужина не изменилось: с шести тридцати до семи пятнадцати, как раз к моему выходу из душа. Мне все сложнее злиться на нее, когда она так старается – больше, чем когда-либо старалась моя родная мать.

После того как я помыл посуду, я поднялся в свою комнату, которая ранее была гостевой, теперь украшенную атрибутикой команды Райдерс: огромный телевизор, игровая приставка и гитара (еще одно доказательство того, что богатые обожают выпендриваться. Я не играю на гитаре). Здесь даже появилась бордовая подушка с моим именем и игровым номером. Теперь каждый день, когда я прихожу домой, я нахожу все больше и больше вещей со своим именем. Несколько раз я уже говорил Мел, что если как-нибудь ночью замечу, что она пытается натянуть на меня подгузник, то сразу же перееду.

Я оборачиваюсь, чтобы пойти в душ, и замечаю на пороге Дарью в тренировочной форме. Крошечный, укороченный топ в черно-синей расцветке и мини-юбка, которую стоит запретить везде, кроме стриптиз-клуба, ну и моей кровати.

Вскидываю брови, снимаю кроссовки и бросаю куртку на пол. Она скрестила руки и облокотилась на дверную раму. Теперь я уверен, что мы одни дома, потому что иначе она бы здесь не стояла в таком виде. Джейми не обрадовался бы, узнав, что мы одни – не удивлюсь, если где-то спрятаны камеры. Телефон начинает вибрировать, оповещая о новых сообщениях, – у Адрианы шестое чувство, и сейчас она напоминает мне о своем существовании.

Адди: Скучаю!

Адди: Приходи сегодня в Ленни.

Адди: Когда мы уже увидимся?

– Продолжай, – взгляд Дарьи направлен мне между ног, – ты был чем-то занят, не так ли?

– Иди играй в куклы, глазастик.

Ее улыбка становится шире, она краснеет. Мне приходит в голову, что у меня дикий стояк. Смотрю вниз – шорты приспущены, но все закрыто. Так почему она такая красная?

– Ты не называл меня глазастиком целую вечность.

– Это не ласковое прозвище. Так что не стоит начинать рассылать приглашения на свадьбу.

– Хммм, – протягивает она, кусая розовый ноготь.

– Как там твой маленький дружок Гас? Все так же отстойно?

– Философия Пенна Скалли: когда жизнь подкидывает тебе лимонов – становись озлобленным придурком.

– Одна игра, – подчеркиваю я, – вы выиграли только одну игру. Жизнь не подкидывала лимонов, она предоставила мне отличную возможность отомстить.

Я должен убедиться, что Дарья всего лишь развлечение, а не пристрастие. Сердца подростков – дерьмо, верные, словно голодающий кот. Они принимают все, что угодно, даже отходы. Не хочу кормить свое ржавое сердце. К тому же Дарья достаточно сильно прошлась по нему, чтобы я знал – она не жирный бургер, она – леденец с цианидом.

Прохожу мимо нее, она следует за мной по пятам. Пытаюсь сохранить адекватный пульс, но сердце хочет то, что оно хочет. Видимо, на данный момент ему нужен леденец. Волосы встают дыбом, как и мой член, который дергается в шортах, видимо, тоже хочет выстрелить цианидом.

Останавливаюсь перед входом в ванну и оборачиваюсь:

– Все, концерт окончен. Вали отсюда, Дар.

– Дар! – пропищала она. Да уж, девчонка смягчила меня после всего, что произошло на колесе обозрения. Есть еще вариант, что она пудрит мне голову, чтобы я попытался трахнуть ее и нажил себе проблем. Вероятно, более допустим второй вариант. У Дарьи нет сердца, и она все еще ненавидит меня.

– Теперь у меня два милых прозвища. Мне принести браслеты дружбы, Пи?

– Если только они будут розовые. В желтых мои запястья выглядят толстыми.

Я флиртую с ней. Пожалуй, я заслужил все то дерьмо в моей жизни.

Надеюсь, что Виа не умерла, иначе ее призрак будет преследовать меня всю жизнь, пока я не попаду в ад за флирт с Дарьей. Но где бы сейчас ни была Виа – она не здесь. И может, я все еще злюсь на Дарью, но мой гнев по отношению к сестре тоже свеж.

– Чего ты хочешь? – сплевываю я в раковину.

– Ты дважды видел меня обнаженной. А я ни разу не видела тебя голым. Пришло время поменяться ролями, – говорит она. Я пялюсь на нее целую минуту, за которую ничего из этого не проскочило в голове – моя стипендия, Причард, ее родители или даже моя бедная девушка, которая терпела все слухи про Блис Ортис. Единственная вещь, о которой я беспокоюсь, – это долбаный розыгрыш, иначе мой член никогда не оправится от разочарования.