Но через некоторое время весь мой пыл сошел на нет. С одной стороны, управляющий подуспокоился, с другой, я поняла, что злиться на управляющего не только в рабочее время, но еще и после работы – это глупо. Мне ведь за это не платят. Эта светлая мысль пришла мне однажды во время посиделок в баре. Я будто протрезвела, оглянулась вокруг и сделала вывод: у нас всех нет ничего общего, кроме злости на управляющего. За исключением Мехтхильд и Маркуса, которые, выпив по второму коктейлю, садились поближе друг к другу. Но в тот момент я уже уходила.
Благополучие всей деревни зависит от того, есть ли в ней человек, которого все ненавидят.
Тем не менее группа крепких орешков осталась верна заведенной привычке и возвела пятничные возлияния с коллегами в традицию. Это мило, потому что, например, Мехтхильд и Маркус (M & M’s) очень сблизились. Но я не хочу во всем этом участвовать. Я хочу после работы говорить не о работе и не сплетничать о коллегах. Я хочу домой, снять наконец бюстгальтер и побыть с близкими.
Именно это (за исключением части про бюстгальтер) я говорю с недавних пор коллегам. Раньше каждую пятницу я придумывала разные отговорки в надежде, что когда-нибудь меня просто перестанут спрашивать. Да уж, конечно!..
– Сегодня пятница! Ты же знаешь, что это значит? – с сияющим лицом ко мне подходит Сандра из бухгалтерии.
– Завтра – суббота? – пытаюсь я отшутиться, подмигивая, но все напрасно.
– Сегодня мы идем после работы в бар, разве ты не с нами?
И затем я делаю глубокий вдох и просто отвечаю ей, что не иду с ними. Ни сегодня, ни в какую другую пятницу. И что
– Меня туда никаким калачом не заманишь! Но вам – хорошо повеселиться! – Жизнь может быть такой простой.
Самопожертвование
Это примерно то же самое, что и вера в Санта-Клауса или домового – убеждение, будто начальник заметит, если вы будете действительно вкалывать на работе, и через некоторое время обязательно вас наградит. Это распространенная иллюзия заставляет миллионы работников брать на себя дополнительные задачи, которые они не хотят выполнять, которые находятся вне их компетенции, или которые гораздо ниже уровня их квалификации. Если начальник – козел, он может еще и ловко использовать эту иллюзию в своих целях.
Когда мы познакомились с Яной, я работала в одной торговой фирме как будто на постоянном фрилансе: с отметкой в трудовой, но с нестабильной зарплатой, без отпуска и без каких-либо социальных гарантий. Яна проходила практику в той же фирме. И она работала полный рабочий день, но не получала ни копейки. Наша начальница (и владелица фирмы) была рьяной сторонницей такой системы эксплуатации. Более того, ей удавалось сделать так, что мы чувствовали не только благодарность и восторг от того, что работали на нее. Нас даже мучили угрызения совести, если мы иногда не задерживались на работе допоздна. Потому что ведь столько работы! Что бы она без нас делала!.. И так далее. Она просто была манипуляторшей и свиньей. Нам смутно казалось, что здесь что-то не так, но потребовалось проработать там полтора года, чтобы это понять и распрощаться с фирмой, высокомерно наплевав на почасовую оплату в размере 20 центов. Просто случается, что человек попадает в лапы начальника, который не справедливый, отзывчивый или приятный человек, а просто козел.
Нет никакой рабочей кармы, которая в какой-то момент дает компенсацию. Поэтому нет смысла и так бездумно, любой ценой ее зарабатывать.
Или – как в случае с Детлефом – человек попадает к начальнику, который одновременно очарователен и чрезвычайно забывчив: «Ты могла бы тоже помочь с подготовкой презентации!» И когда я отбиваюсь фразой «Я же одна сделала последние десять презентаций!», он произносит только «Да?..» И если бы я подготовила еще сто презентаций, он бы и не заметил. Нет никакой рабочей кармы, которая в какой-то момент дает компенсацию. Поэтому нет смысла и так бездумно, любой ценой ее зарабатывать.
Вина
Вина – тоже важная тема. Например, в том, что касается общения с коллегами. Чувство вины человек может провоцировать сам. Но и окружающие люди способны намеренно его вызывать.