Нежное создание (СИ)

Госпожа Маргрит не стала поддерживать разговор. Сославшись на недомогание, велела Хенни её не тревожить и ушла в комнату почившего сына.

В сопровождении Ники кузен прошёлся по всем комнатам, заглянул на чердак, вышел во дворик. Дойдя до калитки, тронул задвижку и вернулся в дом.

Против ожидания кузины, не задал ни одного вопроса и не высказал ни единого предположения.

Ника была с ним согласна. Зачем ему что-то знать о доме и его обитателях? Он как можно быстрее собирается вступить в наследство и с наименьшими затратами избавиться от проблемной недвижимости. Он не настолько богат, чтобы разбрасываться деньгами и платить чужие долги.

Питер устроился в кресле за столом и положил ладонь на кожаную папку, с которой не расставался.

Ника села напротив.

Если маму не интересовали планы наследника, то её дочери не терпелось задать ему несколько вопросов.

Она должна узнать, какие распоряжения оставил господин Ван Ромпей относительно долгов семьи и в какие сроки нужно будет освободить дом, когда кузен выставит дом на торги. Что банкир откажется от своих слов, как только услышит от Ники категоричное «нет», была уверена.

Она посмотрела на папку под рукой Питера.

— Дорогой кузен, ответьте мне, как вы поступите, когда господин Ван Ромпей откажется от выполнения взятых на себя обязательств? — спросила, стараясь не выказать своего незнания и снедавшего её беспокойства.

— Он не откажется, — скупо улыбнувшись, уверенно ответил мужчина.

Ника поняла, что задала неправильный вопрос:

— А если что-то пойдёт не так?

— Что именно?

— Там же есть пункты с оговорками, касающимися лично меня? — указала она пальчиком на папку.

Питер посмотрел на кузину в упор:

— Руз, скажи прямо, что ты хочешь знать?

Она опустила глаза на его ладонь, лежавшую на папке:

— Дайте мне прочитать, что там написано.

Мужчина вскинул подбородок, и Ника впервые за всё время общения с кузеном заметила в его глазах нешуточное беспокойство. Заметно напрягшись, он спросил:

— Господин Ван Ромпей не получил положительного ответа на своё предложение? Так?

— Какое именно предложение? — уточнила Ника. — Их было несколько.

— Ты понимаешь, о чём я, — Питер не спускал с неё тревожных глаз. — Прежде чем оплатить немалые долги семьи невесты, мужчина должен быть уверен, что станет частью этой семьи.

Ника не удивилась:

— Это решение мамы, а не моё.

— И ты с ним не согласна, — нахмурился Питер.

Девушка смотрела на пальцы кузена, отбивавшие неслышную дробь по папке.

— Это всё меняет, — сказал он, вставая.

Забрав папку, устремился к лестнице.

Ника не пошла следом. Оставшись в гостиной, прислушивалась к царящей на втором этаже тишине. Из кухни тоже не слышалось разговоров, хотя там были Хенни и слуга гостя.

«Не гостя — хозяина», — поправила она себя. От вероятности уже сегодня остаться без крыши над головой свело скулы.

Питер спустился быстро. Выйдя в коридор, позвал слугу, и они тотчас ушли.

Госпожа Маргрит не заставила себя долго ждать. Стремительно войдя в гостиную, она остановилась напротив дочери, упёрлась ладонями в столешницу, покрытую ковровой скатертью, и подалась вперёд.

— Напрасно я думала, что ты поумнела, — сказала жёстко, крепко сжав губы.

Не кричала. Глухой, шипящий голос походил на недовольный шёпот. На бледных щеках проступили пунцовые пятна.

— Чего ты добиваешься, негодница? — не мигая, впилась в лицо дочери.

Ника встала и выпрямилась:

— Чтобы вы думали не только о себе, а и обо мне тоже.

— По-твоему, я о тебе не думаю? — придвинулась она ближе. — Кто позаботится о твоём будущем, если не я?

— Я сама в состоянии позаботиться о себе, — возразила Ника.

Госпожа Маргрит резким движением села в кресло, закатила глаза и усмехнулась:

— И каким же образом?

— Я говорила вам о кофейне, помните? И вам идея понравилась.

Женщина недоверчиво приподняла одну бровь, и Ника заговорила увереннее:

— Если её устроить в вашем доме с лавкой, где сейчас продают мясо, поставить столы и стулья, всё обустроить, сделать красивую вывеску — это я возьму на себя, — то уже через месяц мы сможем её открыть. Жить можно на втором этаже.

— После всего вот этого, проданного с молотка, — мама обвела рукой гостиную, — ты сможешь жить в Зволле? В твою кофейню будут приходить, чтобы посмотреть на тебя… — ткнула в дочь пальцем, — посмотреть, как низко пала дочь потомственного аристократа Лукаса ван Вербума, став хозяйкой таверны.

— Кофейни, — поправила Ника, повысив голос. — Таверна и кофейня различаются, как небо и земля. В таверне предлагают ночлег, пиво, спиртное и дешёвую еду. В кофейне посетителям предложат горячий шоколад, чай, соки и выпечку. Разницу чувствуете? Разницу не только в предлагаемом ассортименте, но и в посетителях? Удовольствие будет не из дешёвых. Понимаете, кто будет приходить в кофейню?

Госпожа Маргрит осуждающе закачала головой:

— Моя дочь станет подавальщицей. Что подавать… чай или пиво — без разницы. Позор, — махнула рукой, брезгливо сморщив нос.

Ника насупилась:

— Не подавальщица, а хозяйка, сами сказали. Подавать будет наёмная прислуга.

Женщина отвернулась, не желая слушать.