Нежное свидание в Италии

– Нам это на руку. Или я чего‑то не знаю? – пристально посмотрел на нее Лайм.

– Вынести вторжение в личное пространство… нелегко. Нас попросят дать интервью в глянцевых журналах. Будут задавать вопросы.

– Как познакомились, где встречались и так далее.

– Но на этом они не остановятся и вспомнят прошлых партнеров.

– Ох, – вздохнул Лайм, – я не подумал.

Очевидно, что Лайм несколько смутился, и Эйва его понимала. Его личная жизнь в прошлом нигде не упоминалась и была очень закрытой.

– Дело не только в вопросах, пресса будет проявлять интерес, люди начнут говорить о нас, фотографировать, комментировать и не всегда одобрительно. Принято считать, что любой имеет право обсуждать и оценивать каждый твой шаг.

– Ты опираешься на личный опыт, – нахмурился Лайм. – Кажется, твои прошлые отношения не назовешь счастливыми.

Эйва ненадолго замолчала. Поднося ко рту очередную порцию пасты и наслаждаясь вкусом отменного блюда, Эйва надеялась, что удовольствие от еды скрасит горький привкус прошлого.

– Раз мы заговорили об этом, нам, вероятно, стоит поделиться воспоминаниями, как принято у близких людей. Что скажешь?

Лайм кивнул, но не сумел скрыть горькой усмешки.

– Понимаю, тебе трудно говорить о Джесс. Мне жаль, но не подумай, что я пытаюсь залезть в душу.

Давай начнем с меня. – Эйва понимала, что Лайму нужно свыкнуться с необходимостью откровенного разговора. – Что тебе известно? О нас много писали.

– Кажется, он был продюсером или актером.

– Ты прав. Его звали и зовут Ник Абингворт – олицетворение мечты каждой девушки. Красивый и харизматичный, он мог убедить, что ты ему дороже целого мира. Ник считался восходящей звездой. Он продюсировал успешный сериал и готовил к выходу новый фильм. Я стала для него идеальной подругой, – саркастически улыбнулась Эйва, – по той же причине, что и для тебя: известная, с нужными связями, богатая. – Эйве было полезно напомнить себе это обстоятельство. – Я всеми силами поддерживала его – появлялась с ним на публике, фотографировалась, знакомила с нужными людьми.

– Понимаю. А что он делал для тебя?

– Я любила его, хотела видеть счастливым, делала для этого все, что могла, и была такой, какой он хотел меня видеть.

По лицу Лайма пробежала тень, будто ее слова причинили ему физическую боль. Он взялся за вилку, и Эйва подумала, что ей померещилось. Потом он уточнил:

– Но ты просто должна была оставаться собой.

– Мне казалось, что в этом моя сущность.

– Тебе доставляла удовольствие такая жизнь?

– Даже не думала об этом. Так было… правильно. Вообще‑то я не тусовщица. Мне по душе смотреть хорошее кино с коробкой попкорна на коленях, – призналась Эйва, вспоминая, что никогда не делала этого с Ником. Она убедила себя, что бурная светская жизнь – явление временное. Когда Ник добьется успеха, они вернутся к нормальной жизни, поженятся, заведут детей. Эйва верила, что любит его.

– Что случилось потом?

– Мы расстались. Я попросила отца инвестировать в проект Ника, но он отказался, назвав проект провальным. – Эйва сначала удивилась, а потом пришла в ярость, когда отец объяснил другую причину отказа.

«– Извини, Эйва, но я не верю Нику, – заявил Джеймс с мрачным видом. – Он использует тебя. Я этого не допущу. Ты заслуживаешь настоящую любовь и мужчину, которому нужна ты, а не деньги, имидж и полезные связи».

В этот момент Эйва осознала, что отец женился на матери именно по этим причинам. А ведь всю жизнь она пыталась убедить себя, что ее подозрения беспочвенны. Эйва не сдержала язвительных слов:

– То, что ты так поступил, не означает, что Ник такой же.

Она ожидала, что отец опровергнет ее слова, но он лишь добавил:

– Прости, Эйва, надеюсь, что ошибаюсь, но я не поддержу проект Ника.

– Отказ просто убил Ника, и тогда я сама помогла ему. – Она передала Нику большую сумму денег из собственных сбережений, а еще часть дала в долг. Эйва убеждала себя, что есть разница между понятиями «купить любовь» и «доверять любви». Ник легко взял ее деньги, но вместо благодарности заявил, что помог сделать выгодное вложение. Эйва старалась не замечать явного охлаждения к ней Ника. – После первого сердечного приступа у отца я оставила карьеру модели и начала работать в «Дольче». Моя жизнь изменилась, но Ника не устраивала, как он выразился, моя «эмоциональная зависимость», и он ушел.

Эйва передернула плечами, вспомнив пережитое унижение: Ника интересовало только то, что она могла дать ему, и он сыграл на ее наивности. Больше этого не повторится. Она встретила сочувственный взгляд Лайма.

– Извини, – нахмурился он, – но он повел себя как последний негодяй. Хорошо, что он исчез из твоей жизни.

– Да, я знаю, но тогда все выглядело иначе. Впрочем, тот разрыв не сравнится с трагедией, которую ты пережил. – Не задумываясь, она накрыла рукой ладонь Лайма. – Прости, что расспрашиваю, я понимаю твою боль, но не мог бы ты немного рассказать о своей семейной жизни. Будет странно, если я буду совсем не в курсе.

Немного помолчав, Лайм допил воду из стакана, и по лицу пробежала тень. Он кивнул: