Нежность

– Мне кажется, у тебя определенная склонность ломать замки.

Юноша пропустил эти слова мимо ушей.

– Ты только представь себе, как там сейчас хорошо и красиво. Свежий воздух, звездное небо и шумный Литейный проспект. Кстати, может быть, в два часа ночи будет тихо. Давай пойдем? Сейчас же!

– Давай, – не стала сопротивляться Ляля. С утра ей не нужно было выходить на работу, а желание своего мужчины – это закон, каким бы это желание ни было сумасшедшим.

Но девушке на мгновение показалось, что он немного охладел к ней после того, как она ему открылась.

– Только очень тихо, чтобы не разбудить соседей. Хорошо? Соседка под нами – очень конфликтная, лучше с ней не связываться лишний раз. Для нее вызвать полицию – это долг, который, как она полагает, у нее в крови.

– Хорошо. Твоя соседка громче своего храпа ничего не услышит. Обещаю!

Его слова ее обнадежили.

– Тогда пойдем? Только я быстро приму душ и вернусь.

– Хорошо, я тебя жду.

Ляля подняла голову с его груди и поцеловала его, а затем улыбнулась и убежала в ванную.

Молодой человек, который чувствовал себя хозяином в чужом доме, тем временем оделся и с нетерпением ждал соучастницу этой забавной авантюры.

Когда свежая и красивая Ляля вернулась и оделась в чистую одежду, они вышли из квартиры и открыли маленькую мастерскую, которая была сразу же за входной дверью, на лестнице, ведущей к чердаку.

Вячеслав нашел подходящий инструмент и поднялся к запертой двери, ведущей на чердак. Ляля встала у него за спиной и закрыла уши руками. Профессиональный истребитель замков замахнулся и ударил. Юноша не думал, что будет так громко, но меньше всего он ожидал увидеть петли на полу вместе с замком.

– Ну и ну, – сказал удивленно Вячеслав, почесав затылок. А затем он повел себя так, словно все это было сломано до него, и отшвырнул ногой в сторону петли вместе с замком.

Ляля в душе смеялась над ним. Ей еще не приходилось встречать такого забавного и непоследовательного человека.

– Я сейчас вернусь, – юноша с суровым выражением лица отнес замочного душегуба обратно в мастерскую и тут же вернулся.

– Прошу, – вежливо пропустил он даму вперед.

– Я не пойду первой в это темное, ветхое помещение.

«Трюк не сработал, – подумал вежливый юноша. – Придется теперь самому идти первым».

– Я пойду! – сказал он с долей героизма в голосе.

– Может быть, принести фонарь? – наконец сжалилась над ним девушка.

– А у тебя есть?

– Ты спрашиваешь с таким удивлением, словно о редком виде взрывчатки, – улыбнулась Ляля. – В каждом доме есть фонарь.

– Да, ты права, – повеселел смешной юноша. – Буду очень признателен, если ты принесешь фонарь.

Ляля молча вернулась в квартиру, оставив героя наедине с его страхом темноты. Вячеславу показалось, будто из-за двери кто-то на него смотрит и даже шевелится.

– Я принесла, – сказала Ляля, нарушив зловещую тишину. Юноша подскочил от неожиданности. – Ты боишься темноты?

«Кажется, меня раскусили. Интересно, она сильно расстроится, если узнает об этом?»

– Да нет. Просто ты так тихо подкралась…

– Держи, – она протянула фонарь.

– Спасибо, – поблагодарил он, и на секунду боязнь темноты ослабила свою хватку.

Вячеслав включил фонарь и пошел вперед. Как оказалось, внутри не было никаких зловещих, потусторонних существ. Там были лишь трубы, балки, а под ногами – песок. Посередине чердака было открытое окно, а рядом с ним – лестница.

Первым вылез на крышу молодой человек, затем он подал даме руку. Она забралась к нему.

– Будь осторожна! – юноша приобнял ее за талию. – Смотри под ноги, – а затем поцеловал ее сладкие губы. Теперь он уж точно знал, что эти губы принадлежат только ему.

Они медленно поднялись вверх по крыше.

– Боже, какая красота! – сказал юноша, когда увидел Петербург, каким видят его чайки.

«Счастливые птицы», – подумал он.

– Да… – разделила с ним восторг Ляля. – А Литейный в два часа ночи тихий, как твоя нежность, Вячеслав.

Юноша снова почувствовал в груди знакомый трепет.

– Мне кажется, Ляля, я никогда еще не был так счастлив, как сейчас.

Он обнял ее и прижал к себе.

– Я тоже, родной мой. Я тоже…

Они смотрели на Литейный, на крышу высокого желтого здания, что стояло справа от них. Как объяснила Ляля, это была Мариинская больница – одна из главных больниц центрального района.

Когда они обернулись назад, лицом к ветру, который дул им все это время в спину, то увидели крыши Невского проспекта и купола Владимирского собора.

– Так тихо, будто мы не в центре.

– Не забывай, что сейчас ночь, – напомнила девушка.

– Как же хорошо. Кажется, что здесь воздух чище. Вот я вчера целый день, пока ты была на работе, слышал крики чаек на крыше, а сейчас не вижу ни одной.

– «Чайка»! – вспомнила Ляля. – Я совсем забыла, мы завтра с тобой идем на Чехова. Нужно с утра встать пораньше и сходить за билетами. Боюсь, днем их уже не будет.

– Такая популярная пьеса?

– Не совсем удачное слово – «популярная»! Это знаменитая и жизненная пьеса.

– Мы проходили мимо Театра Ленсовета на днях…