Нежность августовской ночи

И тут Глеб увидел маленький двухместный катерок, лихо причаливший к другому концу пристани.

Недолго думая, Глеб рванул туда.

– Мне на Солнечный остров. Срочно! Сколько скажете…

– Надо бы второго пассажира подождать…

– Я заплачу за два места. Только быстрее, мне не до красот Москвы.

– О’кей! – легко согласился хозяин плавучего средства.

Минут через двадцать Глеб уже сошел на причал Солнечного острова, что на Садовской набережной. Еще через пять минут он был у ворот «Урбанис-холдинга».

– Мне к Анатолию Полонскому, – обратился Глеб к охраннику на проходной.

– Сожалею, но Анатолий Романович только что ушел.

– Куда?

– Это мне неизвестно. Приходите в понедельник, пожалуйста…

– Скажите, Анатолий Романович был один? Или со своей бывшей женой Евгенией?

Охранник выпучил глаза и затряс головой, всем видом показывая, что не вправе отвечать на такие вопросы.

«Толик отдал «лейку» Евгении, и они уже расстались? Может, Евгения уже едет к себе? Нет, мы не могли разминуться…»

Глеб оглянулся и вдруг увидел Асю. Она шла вдоль набережной, старательно косолапя, и что-то тихо напевала себе под нос. Этакое дитя природы… В расшитом мехом и кружевами сарафане, туфлях, напоминающих лапти.

– Ася!

– Дождик, мне никто не нужен, я иду по лужам… – пела Ася, хотя день был самый что ни на есть сухой и солнечный. – Ой, это вы! Здравствуйте.

– Ася, мне нужен Анатолий Романович – не в курсе, где он сейчас? Вернее, я разыскиваю не его, а… Евгению, – сказал Глеб.

– Она с ним, – трагическим кукольным голоском пролепетала Ася и вздохнула. – Я их только что видела вместе.

– Да! И где они? – обрадовался Глеб.

– Где-где… Там! – Ася указала направление рукой. Капризные, ломаные движения… Она была насквозь искусственной, ненастоящей. Но в то же время несчастной… Несчастная маленькая девочка тридцати четырех лет. Евгения как-то сказала, сколько Асе на самом деле лет…

– Ася, вы плачете? – испугался Глеб. – Что случилось?

– Он ее любит. Я же не слепая, я все вижу… – кривя губы, с трудом произнесла Ася.

– Кто кого любит?

– Толик – свою бывшую. Вы не знали? Вот знайте. Так в кино всегда бывает – герои ругаются страшно, а потом в конце фильма – целуются… Вот и они, Толик с этой Евгенией.

– Вы видели, как они целовались? – серьезно спросил Глеб.

– Нет. Они ругались. Спорили. Я их заметила, но не стала подходить. Они шли по другой стороне улицы. И Толик так смотрел на нее, так смотрел… Ясное дело, он не может забыть бывшей жены, он… он до сих пор ее любит! – всхлипнула Ася.

– Куда именно они направлялись?

– К старому дому, куда же еще! Это здание Толик мечтает приспособить под клуб. Он и меня туда все время таскал… я прямо как чувствовала… Я ему сюрприз сегодня хотела сделать, приехала без предупреждения. Думала, Толик обрадуется. А он… с ней… и так смотрел… на нее… а меня в упор не заметил!

Глеб, не дослушав Аси, побежал вперед. Историю о старом доме он тоже знал от Евгении. Толик Полонский мечтал построить клуб одиноких сердец на том месте, где стоял дом…

Но зачем Евгения и Толик отправились туда?

На бегу Глеб достал сотовый, набрал номер Евгении. Долгие гудки… Без ответа.

Вот и дом – стоит в стороне, за оградой, на огромном пустыре, заваленном строительным мусором. Глеб вспомнил, как нашел тут косынку Евгении. Да, этот дом буквально притягивал ее!

Глеб огляделся – никого вокруг.

Толик и Евгения решили зайти внутрь дома? Но зачем? Глеб поднял голову – окна без стекол, облезлый фасад. Кариатиды с отбитыми лицами.

– Женя! – крикнул Глеб. – Женя, ты здесь?

Тишина.

Глеб шагнул в подъезд.

Мусор, грязь, запах… Заброшенный дом и есть заброшенный дом. Те, кого Глеб искал, не могли находиться здесь. Нормальные люди по таким помойкам не ходят.

Но в голове у Глеба все время вертелись слова Нины: она умрет, она умрет, она умрет…

Ему вдруг стало страшно – не за себя, за Евгению. В этот самый момент Глеб вдруг понял, насколько она дорога ему. Понял, что влюблен в нее по уши. Понял, что она – свет, счастье, радость…

Внезапно раздался грохот – словно там, внутри дома, что-то обвалилось.

* * *

Глеб ушел. Бросил ее!

После стольких лет совместной жизни… Нина была вне себя, она словно обезумела.

– А-а… – Она с яростью принялась крушить все вокруг. Свалила торшер, швырнула на пол вазу, бросила стул в стеклянную витрину шкафа – и опомнилась только тогда, когда тяжелое стекло от удара с грохотом разбилось и осколки осыпались на паркет.

«Что я делаю? Еще же ничего не потеряно… – напомнила себе Нина. – Мало ли что Глеб сказал! Эта тварь, Евгения, сдохнет, и он вернется ко мне. Никуда он не денется… Никуда!»

Нина настолько привыкла к тому, что Глеб принадлежит ей, что он в полной ее власти, что он обязан ей… Женщина даже не сомневалась в его возвращении. Но вот как скоро?

Поэтому Нине захотелось сейчас проконтролировать все. О чем они вчера договаривались с Толиком.

Ей требовалось своими глазами убедиться, что все будет сделано как надо… Только посмотреть! Одним глазком хотя бы!