Нежность и ненависть

Он пристает ко мне сейчас, потому что волнуется. Или он чувствует себя виноватым? Я не уверен, способен ли Рен испытывать чувство вины. Для этого нужно, чтобы он признал свою ошибку. В тот день я пришел к нему на наше регулярное кормление, а он решил поиграть в гребаные игры и не покормил меня. Прошла еще неделя, а я до сих пор не явился, чтобы покормиться. Он в бешенстве.

Чего он не знает, так это того, что я питался от Джэ утром, перед тем, как он заснул. Признаюсь, я пожадничал. Я уже кормился от него в понедельник утром. Но утром в среду он был голый и лежал, растянувшись на спине, занимая половину моей кровати. Крепко спал. Он был со мной всю ночь, но это было все равно, что проснуться от чего-то сладкого и вкусного, будто мне принесли завтрак в постель: теплые маслянистые блинчики с сиропом и свежими персиками.

Я залез под простыни, подтолкнул его лодыжку, чтобы согнуть колено, и укусил внутреннюю сторону бедра. Прямо там, где маленькая коричневая родинка, которая всегда соблазняла меня. Он проснулся на резком вдохе, смеясь в лучах золотого солнца и запуская пальцы в мои волосы. Потом я сделал с ним кое-что еще, ведь он был божественным на вкус, а я никак не мог насытиться.

Я ловлю себя на том, что постоянно угождаю Джэ. Может быть это происходит потому, что он ничего от меня не требует, и мне легко отдавать? Или, может быть потому, что я нахожу его таким чертовски восхитительным? Я хочу приласкать его и рассмешить. Это странно. Обычно я не эгоистичный любовник, но и не такой бескорыстный. Мне буквально приятно доставлять ему удовольствие.

Несмотря на то, что это было пять дней назад, я все еще чувствую себя прекрасно. Стабилен и полон энергии. У меня правильный тон кожи, и я еще не высыхаю. Может быть, так и бывает, когда питаешься от того, кого не презираешь втайне? Его кровь питает лучше, потому что я не отвергаю ее. И могу продержаться дольше, потому что питаюсь чаще.

Я спросил Нино, как долго он может обходиться без кормления от Харуки. Сначала он сказал, что не знает, потому что они питаются друг от друга почти каждый день. Голубки. Должно быть приятно. Но потом он вспомнил, что, когда его похитили, он не питался от Харуки пять или шесть дней, и здоровье Нино пошатнулось. Его тело в это время находилось в сильном стрессе (и его язык в конце концов исчез).

Я рассчитывал и распределял время кормления на протяжении десятилетий. Странно представить, что этого больше не нужно делать. Большинство вампиров этого не делают. Я – аномалия, потому что избегаю Рена и стараюсь сохранить свою свободу. За такой образ жизни приходится платить немалую цену.

Питаться от Джэ дважды за одну неделю… У меня никогда не было такой возможности. Во всяком случае, я никогда не позволял себе этого. Я уверен, что Рен был бы более чем счастлив кормить меня несколько раз в неделю, обвиваться вокруг меня, как змея, и держать в своей удушающей хватке чаще. К черту это. Пошел он.

– Свяжись с его родителями, – повторяет Асао. – Ты разрываешь официальный договор, длившийся десятилетия, поэтому уместно сделать это именно так – сесть за стол переговоров со всеми ними. И ты сможешь обойти истерику Рена.

Я вздыхаю, поднимая свое пиво.

– Да. Ты прав. Я должен сделать это именно так.

Асао улыбается.

– Так лучше для тебя.

– М-м.

– Ты официально выбираешь le petit[45] доктора?

– Перестань так его называть.

– Он милый и напоминает мне двадцатилетнего вампира – взволнованный и наивный. У него нет того «мертвого взгляда», который появляется с возрастом, как будто ему разбивали сердце.

– У Нино этого тоже нет.

– У Нино никогда не было разбито сердце, – рассуждает Асао. – Первое существо, которое он по-настоящему полюбил, ответило ему взаимностью.

– Не знаю, старик, у каждого свой крест. Джэ иногда может вспылить на меня. У него есть триггеры.

– Как и у тебя. Теперь ты готов к связи?

Мое тело естественным образом сжимается при этом вопросе. Я думал об этом, позволяя этой идее тихонько крутиться в моей голове уже больше недели, но я не произносил ее вслух.

– Я не знаю. Может быть. – Это лучшее, что я могу сказать на данный момент.

– Ух ты. – Асао откидывается назад, изображая изумление. – Это здорово, Джун. Обычно ты не можешь быстро сказать «нет», будто стряхиваешь с плеча проклятого комара. – Он изображает этот жест.

Я смеюсь.

– Ага-ага.

– Рен – самовлюбленный сопляк. Но что в маленьком докторе поменяло твое мнение? После всех этих лет?

– Ну… – я делаю паузу, раздумывая. – От него хорошо пахнет. Моя природа тянется к нему…

Асао отмахивается от меня.

– Это не первый раз, когда твою природу провоцируют. Ты игнорировал это раньше – та блондинка, помнишь? Что же в Джэ заставило тебя поддаться в этот раз?

Он прав. История с Джэ больше, чем просто инстинкты. Так все и началось, когда я впервые увидел его и сразу почувствовал влечение и притяжение. Но теперь ощущения другие.