Нежные юноши (сборник)

– Но я же, само собой, беспокоюсь! Я не люблю, когда ты хнычешь.

– Ох, я ведь даже не знаю, куда ты ходишь по вечерам; я не знаю, с кем ты общаешься. Да еще эта леди Сивилла Комбринк, которая все время звонит… Наверняка ведь ничего такого, но я просыпаюсь среди ночи, и мне так одиноко, Билл! Ведь мы всегда были вместе, правда, – до недавних пор?

– Но мы и сейчас вместе… Что с тобой, Эмми?

– Да, я знаю… Я сумасшедшая… Мы ведь никогда не предадим друг друга, правда? У нас никогда не будет…

– Конечно нет!

– Приходи пораньше. Как только сможешь.

Он заглянул на минутку в театр «Принс Оф Уэльс»; затем зашел в соседний отель и позвонил по телефону:

– Позовите, пожалуйста, ее милость! Говорит мистер Макчесни.

Леди Сивилла подошла к телефону не сразу:

– Какой сюрприз! Минуло уже несколько недель с тех пор, как я имела счастье вас слышать…

Голос в телефоне звучал равнодушно, словно плеть, и обдавал холодом, словно автоматический морозильник; такой обычай вошел в моду с тех пор, как настоящие английские леди стали подражать английским леди из книг. Некоторое время это приводило Билла в восхищение – но недолго. Он смог сохранить спокойствие.

– Ни минутки свободной не было, – непринужденно объяснил он. – Ты же не сердишься, правда?

– Разве я сказала, что сержусь?

– А я уже было испугался – ты не прислала мне приглашения на свой сегодняшний прием. Я думал, что после того, как мы все обговорили, мы оба согласились…

– Но говорил-то ведь только ты, – сказала она. – И возможно, чуть больше, чем требовалось.

И она, к изумлению Билла, повесила трубку.

«Решила продемонстрировать свой британский характер, – подумал он. – Подумаешь, дщерь тысячи графьев, маленькая титулованная кокетка!»

Пренебрежение разозлило его, а равнодушие разбудило угасший интерес. Обычно женщины прощали ему охлаждение чувств из-за его очевидной глубокой привязанности к Эмми, и множество леди вспоминали о нем, вздыхая с приятным сожалением. Но только что по телефону он не услышал ничего подобного.

«Надо разобраться», – подумал он. Если бы на нем был фрак, он заглянул бы на бал и там смог бы все выяснить; но идти домой ему не хотелось. Поразмыслив, он решил, что возникшее непонимание необходимо устранить как можно скорее, и им тут же овладела мысль пойти прямо в том, что на нем: американцам прощали нарушение традиций в отношении одежды. Все равно идти было еще рано, и он целый час обдумывал ситуацию в компании нескольких бокалов виски с содовой.

В полночь он вошел в ее особняк в районе Мейфэр. Прислуга в гардеробе неодобрительно поглядывала на его твидовый костюм, а лакей, конечно, не нашел его имени в списке гостей. На счастье, одновременно с ним прибыл его друг, сэр Хамфри Данн, убедивший лакея, что это, должно быть, ошибка.

Войдя, Билл тут же принялся искать взглядом хозяйку.

Молодая дама высокого роста была наполовину американка и оттого особо тщательно подчеркивала свою английскую половину. В известном смысле именно она «открыла» Билла Макчесни обществу, став порукой его грубому обаянию; его отставка стала для нее одним из самых унизительных переживаний с тех пор, как она ударилась в разврат.

Она стояла рядом с мужем, приветствуя прибывающих гостей; раньше Биллу не доводилось видеть их вместе. Он решил представиться попозже, когда кончится официальная часть.

Но гости все продолжали и продолжали прибывать, и он чувствовал себя все более неуверенно. Попадались и знакомые, но их было немного; его костюм привлекал значительное внимание. Он знал, что леди Сивилла его заметила и могла бы вывести из затруднительного положения одним мановением руки, но этого не происходило. Он уже пожалел, что пришел, но уйти теперь было бы нелепо, поэтому, подойдя к сервированному столу, он взял бокал шампанского.

Обернувшись, он увидел, что рядом с ней, наконец-то, никого, и уже собрался было к ней подойти, как вдруг около него возник дворецкий:

– Прошу прощения, сэр! Позвольте вашу карточку?

– Я друг леди Сивиллы, – с раздражением ответил Билл.

Он отвернулся и пошел, но дворецкий не отставал:

– Простите, сэр, но я вынужден просить вас пройти за мной и уладить это недоразумение.

– Не трудитесь. Я как раз собираюсь представиться леди Сивилле.

– Мне даны другие указания, сэр, – твердо сказал дворецкий.

И не успел Билл осознать, что происходит, как его молча сжали с обеих сторон и провели в небольшую приемную за столовой.

Здесь его встретил человек в пенсне, в котором он узнал личного секретаря Комбринков.

Секретарь кивнул дворецкому, сказав: «Да, этот тот самый господин», и Билла отпустили.

– Мистер Макчесни! – обратился к нему секретарь. – Вы сочли уместным ворваться сюда без приглашения, и его светлость просит вас немедленно покинуть его дом. Соблаговолите отдать мне номерок из гардероба, где вы оставили ваше пальто.