Нежные объятия оборотня

— Глупцы… мус-с-с-сорщики… — кашляет Марк. — Противные твари…

— Уахм! — крыса резко бросается вперед и впивается в шею Марка.

Аурелия закрывает глаза руками и визжит, переходя на ультразвук, а Джайден прижимает ее к себе, чтобы защитить от ужасающего зрелища расправы одного хищника над другим.

Марк вопит, слышны и волчьи и человеческие голоса в его последнем крике, но помочь ему уже нельзя. Он сам привел этих тварей, решив обмануть и стаю, и вампиров, чтобы властвовать над оборотнями, и теперь получает за свою ложь и двуличие.

— Уахм! — раздается чавкающее, звериное, жестокое снизу.

И запах крови и несвежего мяса становится сильнее…

❅

36

❅

Иисусе, что это?

Чертов Марк повернул голову прямо в мою сторону, осклабил порванную пасть, из которой вытекала почти черными сгустками кровь, открыл глаза шире и впился черными зрачками прямо в мои.

Тут же ко мне под хриплый смех растерзанного полуживотного-получеловека устремились летучие мыши. Они налетели вихрем, когтями начали полосовать мою хлипкую преграду, и глина обрушилась вниз.

— Нет, нет… нет… — если бы я знала хотя бы одну молитву, то обязательно сейчас прочла бы ее.

Страх парализовал не только сознание, пальцы рук и ног будто закоченели, несмотря на то, паника колола кожу тонкими острыми иглами.

В мои волосы вцепилась одна из мышей. Писк, которым она ознаменовала свою победу, словно перепрошил мой мозг, а барабанные перепонки зазвенели от напряжения. Куда там встрече с медведем-шатуном в лесу?! Сейчас все было намного страшнее и злее, жестче и безвыходнее.

Вампир дернулся вверх, еще, и еще, и я застонала от боли, из глаз брызнули слезы. Казалось, что мышь пытается снять с меня скальп, с таким усердием она дергала мое тело вверх за истрепанные волосы.

Как только я поднялась из своего наполовину разрушенного укрытия, крыса запищала. Отвратительный звук подействовал отрезвляюще, кровь застыла в жилах.

Летучая мышь взлетела выше, оставив меня в коленопреклонённой позе перед страшным белым существом и развалюхи из костей, мяса и шерсти, бывших недавно Марком. Крыса подняла лапу, и я завизжала. Так что сама почти оглохла…

— Помо… помогите… — прошелестели губы в ужасе от угрожавшей мне страшной смерти.

Черные тени с красными глазами взметнулись к потолку, и их сразу стало значительно больше. Красные глаза загорелись ожиданием скорейшей расправы, жаждой крови и роскошного пиршества.

Крыса забулькала, словно пытаясь или готовясь что-то сказать, а Марк хохотнулхаотично освещая своими желтыми глазами убогую картину моего настоящего. Я пригнула голову, зажмурилась, как только могла, пытаясь унять стремительно колотящееся сердце, и почувствовала, как жгучие струи слез потекли по щекам к подбородку. Приложила дрожащую руку к животу, всхлипнула, понимая, что другой возможности попрощаться с моим сокровищем, с моим малышом, у меня не будет. Прямо сейчас я стану добычей жутких зверей, будто вышедших из сказок братьев Гримм, и мое сердце перестанет биться вместе с маленьким зачатком сердечка, размером со спичечную головку.

Иисусе…

— Не тронь! — ворвалось в мое сознание.

Даже не сразу поняла, что это, кто это, откуда.

Джайден… Мой храбрый Джайден рванул вперед, прямо в самую гущу налетевшей стаи голодных летучих мышей, и начал сражаться с ними, как настоящий рыцарь, разбрасывая тушки с крыльями направо и налево. Он бросил свое укрытие, чтобы спасти меня, наплевав на свой страх, на то, что мы с ним можем стать ужином чудовищ, и ринулся в самую гущу, чтобы разбить врагов в пух и прах. Тонкая улыбка скользнула по моим губам, а слезы благодарности за такое самопожертвование опалили скулы.

— Вперед! — глухой, странный булькающий звук остановил эту вакханалию, и в один миг стало тихо.

Вампиры оставили в покое Джайдена, снова взвились выше, а огромная белая крыса потрусила вперед ко темному коридору. Вампиры подхватили Марка и потащили его за мерзким белым хвостом, а остальные летучие мыши, подталкивая нас в спину своими когтями, погнали нас с Джайденом вслед за ними. Он дернулся раз, другой, но сбежать не получилось бы — это мы поняли сразу. Позади нас нарастала огромная туча из красноглазых тварей, которые только и ждали команды разорвать нас на клочки.

И через пять минут быстрой ходьбы мы оказались в огромной пещере, в сердце которой зловеще потрескивал костер. Меня будто пропустили через блендер — чувствовала себя опустошенной, разрубленной на миллиард кусочков.

— Смерть! — рычит крыса. И я думаю, что где-то ударилась головой, если меня посещают такие жуткие видения, как разговаривающее животное-мутант. — Предатель! Обещал! Мясо!

Вампиры вокруг пришли в дикое возбуждение, казалось, еще чуть-чуть — и всем скопом сорвутся и порвут нас в клочья.

— Глупцы… мус-сорщики… — кашляет то, что осталось от Марка. Он не может обратиться в волка или человека, и сейчас мне видно, что он застрял на половине оборота, и его жуткое тело наполовину обглодано, а из рваных мышц торчат переломанные кости. — Противные твари…