Нежный яд. Страсти

Они еще долго предъявляли друг другу обвинения и расточали взаимные оскорбления, пока Элизеу не догадался наконец предъявить Жилвании договор о найме, подтверждающий его право на проживание в этой квартире.

– Ваш договор – фикция! – прочитав документ, заявила Жилвания. – Эта квартира принадлежала вовсе не Элеонор Берганти, как здесь написано, а моей тете Лизбелле!

– Все правильно, – не стал возражать Элизеу. – Лизбелла оставила доверенность своей двоюродной сестре Элеонор, и та сдала мне эту квартиру. По доверенности! Надеюсь, теперь вы все поняли?

– Да. Но потом появилась дарственная, и доверенность утратила юридическую силу. Так что вам надлежит убраться отсюда как можно скорее!

– И не подумаю! – заявил Элизеу. – Когда я заключил договор о найме помещения, вашей дарственной и в помине не было! А закон, как известно, обратной силы не имеет. Поэтому я вправе жить здесь до конца срока, оговоренного в контракте! Этот срок истекает через три месяца, вот тогда и приходите. А до той поры я никуда отсюда не съеду!

Поняв, что плетью обуха не перешибешь, Жилвания сменила тон:

– Но мне негде жить! Я приехала сюда из Сан-Паулу, у меня здесь нет ни друзей, ни работы...

– Всегда можно поселиться в отеле, – бросил ей Элизеу.

– Вот сам там и поселись! – вскипела Жилвания. – А у меня нет денег, чтобы жить в отеле.

– У меня их тоже нет, – развел руками Элизеу. – Совсем недавно я продал все свои картины и получил кучу денег. Но они ушли на оплату долгов!

– Сними квартиру в другом месте, – попросила его Жилвания. – Тебе же все равно, где снимать.

– Вовсе нет! Эта квартира – особенная. На меня тут нисходит вдохновение. Нигде в другом месте я так плодотворно не работал.

– Ну так поработай!

– Ты что, дурочка? Или притворяешься? – уставился на Жилванию Элизеу. – Я ж тебе говорю, что в этой квартире особенная, благодатная аура, которая подпитывает мое творчество!

– Если ты называешь аурой вот этот бардак, то я не сомневаюсь, что тебе будет очень просто устроить нечто подобное и в любой другой квартире! – не осталась в долгу Жилвания. – Судя по всему, ты и впрямь на редкость талантливый неряха!

– А ты грубиянка и неотесанная дурра, если не понимаешь, насколько важна для художника творческая атмосфера!

– Что ж, я действительно этого не понимаю. И потому мне придется выселить тебя через суд. Может, там найдутся люди, которые помогут тебе в создании «творческой атмосферы»!

Судебная тяжба отнюдь не входила в планы Элизеу, и он посоветовал Жилвании:

– Прежде чем идти в суд, поговори с доной Жениньей, которая живет в этом доме и очень хорошо разбирается во всех тонкостях жилищного законодательства.

– В таком случае тебе тоже не мешало бы у нее проконсультироваться, – резонно заметила Жилвания. – Лично я уверена, что твой договор о найме не имеет никакого веса в сравнении с моей дарственной.

– Ну что ж, пойдем к доне Женинье, и ты убедишься в обратном! – принял ее вызов Элизеу.

Женинья оказалась в сложном положении. Она подтвердила, что закон в данном случае, бесспорно, на стороне Элизеу, но ей также было жаль ни в чем не повинную Жилванию, оставшуюся без крова по случайному недоразумению. Желая помочь девушке, Женинья попросила Элизеу все же освободить квартиру, но тот стал упираться пуще прежнего:

– Я никуда не уеду! И меня не сможет выселить даже суд, потому что я не нарушал договора о найме. Когда не имел возможности вовремя внести плату – писал долговые расписки. А на сегодняшний день за мной не числится никаких долгов! Я должен работать, а не тратить время на поиски жилья и переезд!

– Но что же мне делать? – в отчаянии воскликнула Жилвания, когда Элизеу ушел.

– Попробуй с ним договориться, – посоветовала ей Женинья. – Поживете какое-то время вместе, а там... Видя каждый день твое недовольство, он долго не выдержит.

– Да, пожалуй, мне ничего другого не остается, – согласилась Жилвания.

В тот же день она предложила Элизеу компромиссный вариант:

– Ты будешь жить здесь еще три месяца – ровно столько, сколько бы заняло в суде рассмотрение дела о насильственном выселении – не важно, тебя или меня. Пока нет решения суда, мы оба вправе претендовать на эту площадь, поскольку вопрос все-таки спорный. Суд наверняка учтет то обстоятельство, что мне попросту негде жить...

– Ладно, не продолжай, – прервал ее Элизеу. – Я понял, к чему ты клонишь. Можешь занимать соседнюю комнату и жить здесь. Но упаси тебя Бог вмешиваться в мои дела!

– Очень мне это нужно! – фыркнула Жилвания. – Если хочешь знать, то я вообще не выношу запаха краски. Поэтому хочу попросить тебя: пиши свои картины не в гостиной, а у себя в комнате. Ладно?

Элизеу вынужден был уступить, но не из сочувствия к ней, а потому что присутствие Жилвании, снующее туда-сюда по гостиной, очень мешало бы ему во время работы.

– Теперь давай оговорим правила совместного проживания, – произнесла она менторским тоном. – Гостиную не захламлять, ванную и туалет надолго не занимать. Грязную посуду в раковине не оставлять, а мыть ее сразу после еды.