Нежный свет. Невеста для архимага

В этой кутерьме я не особо рассматривала свое тело, кажется, зря. Вытаскиваю руку из-под одеяла и удивленно перевожу взгляд с черного поблескивающего рисунка на Зиночку. Никогда не любила татуировки, а тут все предплечье мне расписали. Спасибо, что не куполами!

Странно. Я не видела подобного у замужних дам этого мира.

– Это что такое?

– Древний брачный обряд. Архимаг тебе жизнь спас и теперь будет портить ее до конца твоих дней. Магический брак невозможно разорвать.

– Охренеть, без меня меня женили! В смысле замуж выдали…

– Ты сама себя выдала, – ласка забила последний гвоздь в крышку моего самообладания. – Видела бы ты рожу Шайн Дрима, когда я рассказала, что вы теперь женаты…

Представляю. Он-то как раз не горел желанием брать меня в жены. Или? Перед глазами последние воспоминания перед обмороком. Полумрак зала, взрывающиеся таблички и эти слова: «Заявляю на нее право архимага!».

Может, он передумал? Вот только я понятия не имею, как на это реагировать. Внутри будто все вымерло, осталось лишь поле, выжженное чумой. Есть ли там чувства к Ричарду и были ли они вообще, или все это магия совмещения?

Глава 28. Семейная жизнь затягивает

– Спишь?

Стоит только собраться с мыслями и смириться с будущей семейной жизнью, как в дверях возникает твоя вторая половина и все можно начинать по новой. Ричард умеет удивить. Я ждала Алиту с едой, но мой новоявленный супруг отбил у служанки бесценный обед и принес его сам.

Но так просто я не сдамся. Молчу, как партизан на допросе, и аккуратно приподнимаю одеяло. Из засады наблюдаю за тем, как архимаг ставит поднос на столик у стены.

Переводит взгляд с меня на Зиночку и обратно. Пристально. Внимательно. Хитро. Понимает все сразу, но я не даю ничего сказать, выныривая из укрытия. В данном случае лучшая стратегия – нападение, иначе я просто залезу под кровать, и фиг он меня оттуда достанет.

– Значит, муж?

– Значит, муж, – спокойно подтверждает архимаг и щелчком пальцев материализует передо мной длинный накроватный столик.

– И что теперь делать?

– Жить, – пожимает плечами и с невозмутимым видом открывает большую керамическую то ли кастрюлю, то ли котелок.

Комната мгновенно наполняется запахом мясного супа, от которого у меня едва не текут слюнки и призывно урчит в животе. Сколько же я не ела? Жадно наблюдаю за тем, как Ричард разливает суп по тарелкам. Одна по щелчку пальцев появляется передо мной, следом за ней корзинка с тонкими хлебными палочками.

– Ты была без сознания три дня. Ешь осторожно.

Хочется съязвить, но я такая голодная, что ложка важнее. Хватаю ее и, чуть подув, отправляю в рот первую порцию. Такое чувство, что ничего вкуснее я в жизни не ела. Вкус курицы, кусочки незнакомого волокнистого мяса и вареной морковки. Больше мне в бульон ничего не положили, но я и этому рада.

Меж тем архимаг феерически избавляется от моей защитницы:

– Зиночка, а что ты здесь делаешь? Тебя ждет персональная спальня с сотней подушек и живыми мышами, на которых можно охотиться.

Свернувшаяся было клубочком ласка тут же заинтересованно вытянула мордочку и уставилась на Ричарда глазами-бусинками. Чуть наклонила вперед маленькую головку, прикидывая, можно верить этому супостату или не стоит.

– Иногда я начинаю думать, что ты не такой уж козел, – ворчит Хранительница рода и через мгновение довольная топает к двери.

– Вход напротив. Не промахнешься.

Воздух звенит в комнате, когда мы остаемся один на один. Сегодня нам слишком много нужно прояснить, понять и принять. Я как-то глупо и по-детски притворяюсь, что увлечена супом. Уплетаю за обе щеки, забывая про все предупреждения. Черт возьми, я не готова с ним говорить. Может, назначим встречу через неделю? Или через две? Знаете, а приходите в конце квартала, я как раз сдам всю бухгалтерскую отчетность по другим мужьям и смогу завести нового.

– Что… что ты делаешь? – Едва не давлюсь супом, когда Ричард бесцеремонно скидывает ботинки и залезает в кровать. Устало потягивается и зевает.

– Хочу поесть с тобой и отдохнуть. Для меня эти три дня тоже были нелегкими. – Щелкает пальцами, и перед ним появляется еще один столик с едой. – Приятного аппетита!

Хочется плеснуть в эту счастливую гладко выбритую морду супом, но жалко суп, да и морду тоже. Пусть Ричард и привел себя в порядок, переоделся и принял душ, его глаза все равно красные от усталости, а на лице пугающая бледность. После того, как исчезла щетина, нездоровый цвет лица стал только заметнее.

– И тебе приятного.

Когда я ем, я глух и нем. У нас с Ричардом это общее правило. Несколько минут тишину комнаты нарушает только стук ложек о тарелки. Снова по щелчку пальцев грязная посуда исчезает.

– Позер, – фыркаю и падаю на подушку. Как же хорошо быть сытой и чистой, даже архимаг рядом не в силах испортить идеальные минуты.

– Я мог пригласить сюда Аниту и Алиту, но они бы долго смущались. Мы же новобрачные и все такое прочее, – вытягивается в полный рост архимаг. – Пока я здесь, к тебе никто не зайдет.

– И что мы будем делать? – Посмеиваясь, поворачиваюсь на бок.