Нежный враг

– Нет, я… – Он смолк, когда она немного повернула его лицом от себя, взяла тряпку и мыло и начала тереть спину.

От удовольствия, доставленного прикосновением ее рук, у него на лбу выступил пот. Ему захотелось застонать, и он прикусил язык, чтобы не дать звуку вырваться. Она закончила смывать мыло, и он содрогнулся от облегчения, радуясь, что испытание завершилось. Однако, к его ужасу, оказалось, что оно только началось. Ариана убрала руки, но теперь ее груди крепко прижались к его спине, обжигая своим теплом. Он весь сжался и отпрянул.

– Вы пытаетесь соблазнить меня, миледи?

– Да.

– Напрасно теряете время.

– Пожалуйста, не нужно меня ненавидеть, Лион.

– О какой ненависти вы говорите? Я не чувствую ничего, – повторил он. – И я уже не тот человек, каким был прежде, до того как лишился чести из-за одержимости вами. Я помешал Малькольму выдать вас за Эдрика, и больше я вам ничего не обязан.

– Господи Исусе, Лион, я должна поступиться своей честью и умолять вас, чтобы вы любили меня?

Он повернулся к ней, ощущая нежеланный трепет в сердце.

– Я не могу изменить свои чувства, Ариана. Я не могу быть вам мужем, зная, что ради вас предал короля. Могу ли я любить вас, если не люблю даже самого себя?

– Быть может, нам обоим нужно пытаться сильнее. – Ариане хотелось кричать, как сильно она его любит, но она боялась, что он поднимет ее на смех.

– Нет.

– Да. – Она протянула руку и скользнула пальцем по его губам. Когда от ее прикосновения они смягчились, она взялась обеими руками за его голову, наклонила его к себе и нежно скользнула губами по его устам.

Понимая, что не выдержит соблазнения, Лион сжал ее запястья.

– Зачем вы это делаете, если я не хочу вас, миледи?

– Когда-то меня считали слишком гордой. Если помните, я ненавидела всех нормандцев, включая вас. Я и сейчас их не особенно люблю, но кое-что изменилось. Вильгельм заставил меня выйти за вас, но вы мой муж и должны не только вести разговоры со мной.

– Вот как? А что должны мне вы, миледи? Ради вас я предал Вильгельма. Даже у последнего бедняка есть честь, но я, к сожалению, свою честь утратил. Если бы я не потерял голову из-за вас, я сейчас был бы с Вильгельмом. Трудно прощать, когда затронута гордость и честь. Так скажите, Ариана, что должны мне вы?

– У меня есть только я сама, – отозвалась Ариана, отвернувшись. Она понимала: ее любовь не заменит мужской чести.

Пальцы на ее запястьях сжались крепче, и он притянул ее к себе ближе, так близко, что их губы почти соприкоснулись. Выражение его глаз не сулило ничего хорошего, когда он поцеловал ее. В поцелуе том не было ни мягкости, ни нежности.

– Вы этого хотите, миледи? – спросил он и хрипло рассмеялся. – Я могу вам дать удовольствие, если вы этого хотите.

Ариана отпрянула в тревоге.

– Нет…

– Да. – Он снова поцеловал ее, отпустив запястья и найдя груди, стал мять их сильными пальцами. – Вам нравится, да? – Он ущипнул ее соски так, что она чуть не вскрикнула. Потом резко отпустил их, поднес один набухший венец ко рту и стал ласкать грубым языком. Потом взял ртом почти всю грудь.

Пальцы его поползли вниз, на скользкие живот и бедра, нашли блестящие жемчужные складки лона. Спина Арианы изогнулась, вода плеснулась на пол. Он всунул в нее палец, отчего она резко дернулась. В глазах его горело голубое пламя, пока он наблюдал, как меняется ее лицо с каждым движением пальца.

Ариана словно отделилась от своего тела, как будто увидела со стороны, как Лион хладнокровно доводит ее до экстаза. Вдруг она поняла, что Лион вознамерился отказать себе в высшем наслаждении. Отстранившись от того, что делали с нею его пальцы и губы, она собралась с мыслями и попыталась отвести его руку.

– Лион, не так. Войдите в меня, прошу, войдите в меня.

Глаза его опасно блеснули, когда он оскалил в улыбке зубы и прорычал:

– Вы хотели этого, миледи.

Его палец вошел еще глубже. Лион уже сам был так близок к краю, что думал, как бы ни выпустить семя в воду.

Все тело Арианы как будто пронзили раскаленные иглы. Спина ее изогнулась, волосы серебряным каскадом свесились по стенке корыта, в котором они сидели. И в следующий миг она оказалась на вершине, выдохнула его имя, а волны тепла спиралями прошли по ее телу. Он отнял от нее руки и рот, и Ариана закрыла глаза, отдавшись гневу. Когда она снова открыла глаза, в них пылали неистовые огни.

– Ублюдок!

– Я всегда знал, что я ублюдок, миледи.

Он поднялся, вышел из воды и повернулся к ней спиной, но она успела заметить его возбужденный фаллос. Сердце ее сжалось от боли. У Арианы были все причины ненавидеть его. Он хотел наказать ее за то, что она привела его на эту скорбную стезю, за то, что заняла такое важное место в его сердце, и ради нее он предал своего короля. Быть может, наказание оказалось слишком суровым, но оно не сравнимо с его собственными страданиями. Да, он ублюдок, во всех смыслах этого слова, но когда человек лишается чести, то перестает быть достойным любви и теряет способность любить.

Лион быстро оделся, чувствуя на себе волнующий взгляд Арианы.

– Я не побеспокою вас снова, миледи.