Незначительное (ЛП)

  Один из друзей юноши недоверчиво рассмеялся, другой выкрикнул предостережение; тот, кто пытался перехватить, получил за свои старания кулаком в лицо.

  «Раймонд! Рэй-о! Если он и услышал голос Сары, то не подал вида.

  Она переходила дорогу, не совсем перейдя на бег, когда юноша понял, что Раймонд говорит серьезно, возможно, вспомнил, кто он такой.

  — Убирайся нахер и не будь таким дураком!

  Рэймонд нанес ему удар в лицо и высоко ударил ногой по телу, целясь в пах, носок ботинка задел его выше колена. Руки схватили Рэймонда, и он оттолкнул их локтем.

  — Какого хрена ты думаешь…? — начал было юноша, но Раймонд опустил голову и дернул ее вперед, уткнувшись лбом в центр испуганного лица юноши.

  «Раймонд! Не надо!»

  Один из них схватил Сару за руку и отбросил ее в сторону, обратно к входу в Клуб печенья, потеряв равновесие и рухнув на колени. Один из других ударил Рэймонда ногой сзади по ноге, но он, казалось, почти ничего не заметил.

  «Верно, — сказал он, схватив забрызганную кровью рубашку юноши, — ты понял. Рэймонд Кук, помнишь? Когда пришло осознание, лезвие ножа Стэнли Рэймонда вырезало кусок лица юноши рядом с его сломанным носом.

  Там, где они смотрели на футоны в витрине японского магазина наверху, Патель и Элисон услышали крики, крик.

  — Не надо, — сказала Элисон, держа Пателя за руку. «Пожалуйста, не вмешивайтесь».

  Патель коснулся ее руки, слегка отдернул ее пальцы. — Я должен, — сказал он.

  Казалось, что один человек лежит на спине в дверном проеме, другой склонился над ним, еще двое или трое нападают сзади. Патель побежал. Плечо сильно ударило Рэймонда о витрину, заставив ее завибрировать. Кулаки летели вокруг его лица, и он вскинул обе руки, чтобы защитить себя, хлестнув ногами, пытаясь вырваться. На земле, прижав руки к голове, юноша то плакал, то стонал.

  — Хорошо, — сказал Патель, схватив ближайшего юношу за руку и потянув его прочь. «Прекрати это».

  — Отъебись, Паки! — закричал юноша и ударил Пателя по плечу.

  — Ага, отъебись! И они роились вокруг него.

  — Я полицейский, — успел крикнуть Патель, прежде чем Раймонд прыгнул к нему, сила атаки отбросила его назад, сбила с ног, лезвие ножа, который все еще был в руке Раймонда, перерезало сонную артерию. артерия рядом с подбородком Пателя.

  Через несколько мгновений все молодые люди исчезли. Там лежала только Патель, Элисон беспомощно смотрела вниз, кровь на ее брюках и туфлях начала течь между брусчаткой. На краю медленно формировавшейся толпы Сара поднялась с поцарапанных коленей и отвернулась, ее рвало прямо на руки.

  Сорок восемь

  Резник все еще был в оцепенении. Хотя он и видел тело, в это было трудно поверить. КОНСТЭБЛЬ УБИТ В РЕЗУЛЬТАТЕ НАПАДЕНИЯ С НОЖОМ. ПОЛИЦЕЙСКИЙ УБИТ В ГОРОДСКОЙ ДРАВОНИИ. За его спиной мелькали заголовки газет, воскресные таблоиды толпились на заднем сиденье машины. Детектив-констебль Диптак Патель был смертельно ранен прошлой ночью, когда пытался вмешаться в ожесточенную драку между вооруженными молодыми людьми. Констебль Патель, который в то время был не на дежурстве… Начиная с первых выпусков, первые страницы были изменены, сообщения о том, что Стивену Шеппарду было предъявлено обвинение в убийстве, были переведены на вторую страницу. На тематических страницах статьи о росте насилия и упадке бедных районов соперничали с психологами, описывающими тип мужчин, наиболее склонных к педофилии.

  "Почему? Почему? Почему?" Мать Пателя снова и снова плакала в больнице. «Зачем кому-то делать это с моим сыном?»

  "Прекрати это!" Его отец прервал ее, успокаивая ее яростью своего гнева. «Прекрати это немедленно! Мы все знаем, почему».

  Нет, подумал Резник, все не так просто: ни то, что случилось с Пателем, ни то, что случилось с Глорией Саммерс, ни то, что сделало Шеппарда тем, кем он стал, ни тот юноша, который в неведении и страхе набросился с лезвием ножа в руке. . Он увидел, что пропустил свой поворот, доехал до конца улицы и свернул назад, вымощенное галькой бунгало в одном квартале справа.

  Он сидел с Эдит Саммерс на набережной, глядя на Северное море, седое, как складки на шее старика. Эдит сказала, что то, что они продавали на фронте, было грабежом среди бела дня, и в любом случае в это время года большинство заведений было бы закрыто. Так они и сидели, попивая чай из термоса, закутавшись от холода.

  «Хорошо, что вы пришли и рассказали мне», — сказала Эдит. — Хорошо, что ты пришел и поговорил. Это не все, как хотелось бы».

  Внезапно Резнику пришлось отвернуться, испугавшись слез.

  — Когда он сделал то, что сделал, — запинаясь, сказала Эдит, — с Глорией, сказал ли он тебе, почему ему пришлось… лишить ее жизни?

  …внезапно раздался этот крик, и сначала я не понял, я имею в виду, что я не хотел, последнее в этом мире, я не хотел причинить ей боль, но она смотрела на меня и кричала, и, о Боже, я не хотела причинить ей боль, я обещаю, я обещаю, я пыталась заставить ее замолчать, я боялась, что кто-нибудь услышит, но она продолжала, продолжала и…