Незнайка в Совке

— Очень хорошо! Замечательно! А какой год?.. Ладно-ладно, можете не отвечать. Замечательно! Я советую вам отдохнуть у нас. Питание хорошее, персонал предельно предупредительный, общество очень культурное.

— А я не хочу.

Пилюлькин горько усмехнулся:

— Вы что, не слушаете меня? Я же сказал, у нас очень культурное общество. И кормят хорошо.

— Я не сомневаюсь, что общество культурное. И рад, что хорошо кормят. Но мне тут нечего делать. Я здоров, я попал сюда по ошибке.

— Вполне возможно, что вы попали сюда по ошибке, но все-таки вам лучше будет немного отдохнуть у нас. Вы, разумеется, здоровы, однако вы испытали сильный стресс и сейчас не вполне адекватно реагируете на меня, на мои вопросы и… вообще. В душ, затем в общую палату.

Последние слова были адресованы санитарам.

Оставшись один, Незнайка сначала обалдел, а затем обратился к милиционеру:

— Э-э, послушайте, а как же я?

— Что- вы? — спросил милиционер.

— Моего друга увезли…

— Ну и что?

— Ну я просто хотел сказать, что я тоже…

— Не морочьте мне голову, — отмахнулся милиционер и повернулся, чтобы уйти, но Незнайка схватил его за рукав.

— Я только хотел сказать, что если моего друга увезли, то и мне туда же надо.

— В сумасшедший дом? — удивился милиционер, — Не мешайте работать.

Он вырвался и пошел к милицейской машине.

Незнайка догнал его, когда он уже закрывал дверцу. В машине было еще несколько милиционеров, которые с любопытством глазели на Незнайку.

— Ребята, отвезите меня в сумасшедший дом как можно скорее! — попросил Незнайка. Ему было страшно оставаться одному в незнакомом городе без надежного и решительного Спрутса.

— А ты что, сумасшедший? — засмеялись менты.

— Ну вы же только что видели… Вот ваш товарищ видел…

— Пешком дойдешь, — прервал его один из них. — Вон он там, за углом.

Машина умчалась.

Незнайка двинулся в указанном направлении и свернул за угол.

Пройдя вдоль длинного бетонного забора, он дошел до массивных железных ворот и постучал. В воротах открылось маленькое окошко, откуда спросили:

— Чего надо?

— Моего друга привезли сюда…

— Посещения запрещены.

Окошко захлопнулось. Незнайка постучал снова. Окошко открылось.

— Ну чего еще?

— Пустите меня…

— Запрещено. Здесь могут находиться только персонал и больные.

— Но мне очень надо внутрь…

— У вас есть направление?

— Нет. То есть есть. То есть я не знаю, что это такое. А что это?

Окошко снова захлопнулось. Незнайка снова постучал.

— Послушайте…

— Опять вы? Я сейчас милицию вызову.

— Бесполезно. Они не хотят со мной связываться.

— У вас что, не все дома?

— Конечно. И я хочу попасть к вам на лечение.

— Не морочьте мне голову, — отозвался голос за дверями. Окошко захлопнулось, и на стук Незнайки больше не открывалось.

Незнайка погрустнел. Он не знал, как найти ночлег в городе Жирове, и к тому же ему никак не хотелось расставаться со Спрутсом.

Немного погрустив, он все-таки пришел к выводу, что грусть делу не поможет, и возобновил атаку.

Он принялся кидать камни через ворота, игнорируя угрозы вызвать милицию. Для пущего эффекта он лаял собакой и мяучил котом, но в сумасшедший дом его не пускали, хотя обзывали из-за ворот психом.

Вскоре Незнайка снял осаду и решил применить другую тактику.

Побродив по окрестным улицам, он обнаружил отделение милиции.

Покопавшись в ближайшей помойке, он вырядился в живописное старье, обмотался, наподобие ремней и портупей, разными тряпками, прицепил дощечки в качестве погон, а в руки взял поломанный скворечник.

В таком виде он смело вошел в отделение, отстранив ошалевшего дежурного.

— Я — генерал Незнайко! — заявил он с порога. — Проводится операция «Дурдом». Весь личный состав поступает в мое распоряжение. Молчать!

И так далее…

Пилюлькин заполнял бланки, на которых писал «вялотекущая шизофрения»[21] и прочие ученые слова, но тут дверь открылась и ввели нового пациента. Одет он был так, словно служил пугалом, а в руках держал скворечник.

— Пилюлькин? — с ходу заорал новичок. — Это же я, Незнайка!

— Что у него? — спросил Пилюлькин у санитаров.

— Какой-то генерал. Привел сюда целое отделение милиции, и они чуть было не вышибли ворота.

— Да это же я, Незнайка! — кричал Незнайка, но встретив непонимающий взгляд доктора, осекся. Видимо, с Пилюлькиным вышла такая же петрушка, что и с Цветиком и с Пачкулей. А раз так, приходилось разыгрывать сумасшедшего.

— Я великий генерал Незнайко! Я кавалер всех орденов! Я простой солдат всех войн! У меня к вам секретное дело.

— Оставьте нас, — велел Пилюлькин санитарам, — располагайтесь, генерал.

Он встал, вытянулся по стойке «смирно» и оправил свой белый халат. Потом зачем-то задернул занавески на окнах и подровнял на столе папки с бумагами.

Незнайка героическим усилием подавил в себе приступ хохота.

Мало того, что милиция безоговорочно поверила в то, что он генерал, но и даже врач-психиатр, кажется, не понял юмора. Ну что ж, тогда будем играть в генерала до конца. Незнайка расселся в кресле Пилюлькина, взгромоздил на его бумаги грязный скворечник и заявил:

— Нужно освободить агента Спрутса.

— Кто это?

— Его должны были сегодня привезти сюда. Наш космический агент.