Незнайка в Совке

— А, помню, помню. Это который с Луны.

— Он не мог сказать вам всего. Это совершенно секретная спецоперация. Зреет государственный переворот. Удар будет нанесен с Луны. Высадятся зеленые человечки. Агент Спрутс должен быть немедленно освобожден!

— Да, разумеется, я сейчас же отдам распоряжения.

Пилюлькин поговорил с кем-то по телефону.

— Сейчас он в санобработке, но я распорядился. Кстати, он выглядел как настоящий сумасшедший. Просто клинический случай, все симптомы вялотекущей шизофрении. Она, знаете ли, иногда ускоряет свое течение.

— Это маскировка.

— Надо же, а я-то был совершенно уверен! Он не помнил, какое сегодня число, а это вернейший признак! И он так натурально нервничал!

— Он не мог открыться. Враги повсюду.

— Враги? Гм, а действительно! Сегодня, например, кто-то пытался проникнуть на территорию больницы и кидался камнями через забор. Мы думали, что это какой-то идиот, еле от него избавились.

— Это и есть враги. Они следят за нами. Кольцо сужается.

— Да-да, я сейчас распоряжусь…

Тут вошел санитар и, склонившись к уху Пилюлькина, что-то зашептал. Лицо Пилюлькина вытянулось, затем помрачнело.

— Милиция не подтвердила ваших полномочий, генерал Незнайко, или как вас там. Они только что проверили и предупредили нас.

— Ну еще бы, — парировал Незнайка, указав при этом на скворечник операция же сверхсекретная.

— Ага, это мы уже слыхали. Где милиция?

— Они умотали, — ответил санитар, — сказали, что не хотят связываться.

Незнайка бросил в санитара скворечник. Пилюлькин побледнел от злости.

— Убирайтесь.

— Не-а, — протянул Незнайка, — разрывая на мелкие кусочки плакат о неотвратимости заболевания педикулезом, — освободите Спрутса или оставьте меня с ним.

— Вы находитесь в серьезном учреждении. Я не позволю устраивать здесь балаган! А ну-ка, вон из моего кресла. Выведите этого придурка, — велел Пилюлькин санитару.

Санитар потянулся к Незнайке, но тот истошно заорал:

— Я великий генерал Незнайко! Я заслуженный пенсионер! Я простой солдат всех ваших партий! Я инвалид всех ваших войн! А ну-ка, рядовой, какое сегодня число?

— Чего? — спросил санитар, покосившись на Пилюлькина.

— Мартобря-жукобря, дрянадцатое, день всех тупых, — продолжал голосить Незнайка.

— Ну хорошо, — устало сказал Пилюлькин, — посидите у нас, если вам так угодно. Со своим Спрутсом или как вы его там назвали. А завтра я найду на вас управу. Будете знать, как прикидываться идиотом.

* * *

Незнайку втолкнули в палату, дав такого крепкого пинка, что он вылетел на середину комнаты и шлепнулся. Дверь за ним с лязгом захлопнулась.

Когда Незнайка встал, он обнаружил, что рядом с ним на табуретке сидит Спрутс в смирительной рубашке и с кляпом во рту. Он был красный как свекла, мычал и бешено вращал глазами. Палата была довольно просторная, вдоль стен стояло множество коек, на которых располагались сумасшедшие. Они тихо переговариваясь, разглядывая Спрутса. Вид у них был довольно мирный, только один смотрел нагло и плевал на пол рядом с кроватью.

Незнайка освободил Спрутса и отступил, опасаясь, что Спрутс разнесет все вокруг. На лицах сумасшедших промелькнул испуг, некоторые попрятались под одеяла.

Однако Спрутс, размяв затекшие руки и ноги, первым делом вежливо поблагодарил Незнайку. Злоба его прошла, уступив место сосредоточенности.

— Как ты сюда попал, Незнайка?

Незнайка рассказал свою историю.

Спрутс криво усмехнулся:

— Да, глупо до смешного. Но все равно я тебе рад. Вдвоем, конечно, веселей. Легче будет отсюда выбираться.

— А они на нас не нападут? — шепотом спросил Незнайка, покосившись на обитателей палаты.

— Посмотрим. Мне они пока казались смирными.

Их переговоры, однако, не остались не услышанными.

Один из сумасшедших, толстенький и приятно улыбающийся, нахлобучил на голову треуголку с кокардой, приблизился к путешественникам и сказал:

— Приветствуем вас, коллеги. Вижу, вы тут впервые. От имени старожилов этого заведения имею честь сообщить, что вам тут ничего не угрожает. В смысле, в этой палате. Не правда ли, друзья?

Сумасшедшие согласно закивали.

— А если вы будете следовать правилам этого заведения, — продолжил коротышка в треуголке, — то будете как сыр в масле кататься.

— Это какие правила? — спросил Спрутс. — Я тут прочитал на стене, что все запрещено или что-то в этом роде.

— Это все ерунда, — отмахнулся коротышка в треуголке- на правила можно не обращать внимания. Ну что из того, что все запрещено? По всей стране все запрещено- и ничего, живут все как-то. Главное правило состоит в том, что Пилюлькин пишет диссертацию по психиатрии, а мы у него подопытный материал. Если ему подыгрывать, и делать вид, что его теория оправдывается, то он будет доволен и скажет санитарам, чтобы они нас не тревожили.

— А диссертация- это что?

— Это такая научная статья, за которую Пилюлькина будут уважать другие психиатры. Вкратце его идея сводится к тому, что все люди сумасшедшие в разной степени и каждого можно засадить в сумасшедший дом.

— Узнаю Пилюлькина, — хихикнул Незнайка.

— Как же тогда подыгрывать? — удивился Спрутс, — Сумасшествие изображать?