Незнайка в Совке

— Прошу вас не уводить наших гостей на стезю узкокабинетной дискуссии. Вам, разумеется, будет предоставлено слово позже. Итак, диалектика состоит из трех частей, трех законов, трех источников и трех основоположников. Первый закон гласит, что у всякой вещи есть своя противоположность и что друг без друга они не существуют. Вот вам разгадка, ответ на ваш первый вопрос. Именно первый закон диалектики, действуя независимо от нашего сознания, помещает в сумасшедший дом, в пристанище безумия самые блестящие умы нашего времени. Второй закон- количество переходит в качество. Вот вам и секрет подлинно научной организации производства. Если что-то не получается, надо упорнее трудиться. Эти дураки за лесом что-то там еще выдумывают, изгаляются, экономят, но мы-то знаем, что нужно только упорно трудиться, и все у нас будет. Третий закон- тотальное отрицание! Отрицание самого отрицания! Отрицание всяческого отрицания, самой идеи отрицания! В том числе и двух предыдущих законов! Ясно?

— Нет, — отрезал Спрутс, давая понять, что разговор окончен. Он даже довольно грубо отстранил Дзуриллу рукой. Но тот вцепился как клещ.

— А я вам сейчас объясню на примере. Допустим, вы хотите что-то сделать. Обуяло вас, если можно так выразиться, непреодолимое желание. Что говорит диалектика, как нужно поступить?

— Сделать это немедленно, — ответил Спрутс в своей решительной манере.

— А вот и нет! Применим первый закон и что получим?

— Что?

— А вот что: на все, что вы хотите сделать, нужно спросить разрешение. Ибо сделать самому это одно, а сделать с разрешения- это полная противоположность.

— А зачем сложности городить?

— А все равно, ведь противоположности едины. Не так ли? Но следуем дальше. Вы попросили разрешение- и получили что? Попробуйте применить отрицание. Что получится?

— Что?!

— Отказ! А получив отказ, что бы вы сделали?

— Что?!!

— Сделали бы то, что и хотели, но уже без разрешения! Мы вернулись к началу, но уже на новом качественном уровне! Это спираль… Впрочем, про спираль я потом объясню. Ну теперь понятно?

Резня переходит в братание! Мордобой- в лобзание! Крики протеста- в овацию, а икота- в дефекацию! Мы переделаем мир или мир переделает нас! Свобода, родина или смерть! Критика сверху донизу, не взирая на лица! И наоборот! Осознанная необходимость! Экспроприация экспроприаторов! Награждение непричастных! Наказание невиновных!

Если интеллигенция не сдается, ее уничтожают! Если сдается- тем более…

Дзурилла разошелся, ярко покраснел, махал руками, брызгал слюной и стал похож на настоящего сумасшедшего. Спрутс пытался отойти от него подальше, но философ его преследовал его по всей палате.

— А что там, за лесом? — спросил Незнайка, закончивший к тому времени облизывать тарелку.

Вопрос повис в воздухе. Никто не ответил Незнайке. Коротышки вдруг поскучнели и разошлись по койкам.

— Братцы, я что-то не то спросил? Ведь Сиропчик вроде бы тут говорил, что за лес никто не ходит, а почему? — не унимался Незнайка.

Коротышки расселись на своих кроватях в тех позах, в каких их застал Спрутс, когда пришел в палату. К кому ни обращался Незнайка с вопросом, все отворачивались или делали вид, что не слышат.

Разговоры стихли. В палате воцарилась тишина.

Дзурилла первым переварил внезапную заминку в беседе. Он поманил Незнайку пальцем и сказал:

— Там бугор такой. А за ним страна дураков, — после чего гадко улыбнулся, словно сделал очень нехорошее дело. И плюнул на пол.

Все коротышки в палате тут же отреагировали: одни передергиванием плеч, другие шипением, третьи тоже плюнули на пол.

Снова повисла напряженная тишина.

Незнайка в недоумении перевел взгляд на Спрутса. Тот решительно приблизился к Дзурилле и, глядя в глаза, спросил, отчетливо выговаривая слова:

— А что такое страна дураков?

Помявшись немного, Дзурилла ответил:

— Там все дураки.

По палате снова пронеслась волна смятения. Спрутс сурово огляделся, как тигр среди собак, и задал следующий вопрос:

— А как туда попасть?

Снова возникла гнетущая пауза. Первым и на этот раз не выдержал Дзурилла. Он указал пальцем на путешественников и трагически прошептал:

— Братцы! Да это же они!

Сиропчик в ужасе вскочил с кровати, зацепился за табуретку, с грохотом упал и истошно завопил:

— Санитары! Санитары!

Вошел санитар и перво-наперво отвесил ему звонкую оплеуху.

Затем, приподняв Сиропчика за шиворот, спросил:

— Чё?…

— Они… они… передайте куда следует! Немедленно! Они не сумасшедшие! Они Мига и Жулио!

Санитар поставил его на пол и мутным взглядом уперся в Спрутса, который в гордом одиночестве стоял посреди палаты и вовсе не думал отступать. Некоторое время длилась дуэль взглядов, после чего санитар сказал:

— Ща… — и вышел, заперев за собой дверь.

Сиропчик, скуля, отполз в сторону, другие коротышки испуганно жались к стенам.

— Братцы, — сказал Незнайка, — мы не Мига и Жулио! Поверьте! Мы их видели, но мы не они. Мы Спрутс и Незнайка. Скажи, Спрутс!

Спрутс молчал, прикидывая что-то в уме.

— Ну же, братцы! — взмолился Незнайка.

— Не верьте им! — завизжал Дзурилла. — Это они! Они!

— Но почему вы так решили? Разве мы на них похожи?