Незнакомец. История одержимости. Книга 2

После того как Варю нашли, с нами связались. Майоров молча выслушал, отключил телефон и хриплым голос произнес, что она жива. В тот момент мой мир успел рухнуть и возродиться вновь. Невероятное ощущение, о котором я даже не подозревал. Словно тьма, окутавшая меня, рассеялась, оставляя за собой легкий зудящий след на коже.

После мы, конечно же, оказались в больнице, но Варю я так и не увидел. Ее сразу же доставили в операционную, и я уже пять часов ждал результата. Она должна пережить и это.

– Да, достаточно, – проговорила Петра.

Я повернулся и взглянул на женщину, и впервые не узнавал ее. Сгорбилась, осунулась, с бледным лицом. Она словно стала маленькой и беззащитной, даже ее стержень мог гнуться под тяжестью реального мира.

– Что-нибудь узнали?

– Нет, он исчез, – она выдохнула, расправляя плечи. – Булат просто исчез. Не думаю, что он скоро объявится. После такого.

Я кивнул. Тоже не был уверен, что ублюдок высунет свой нос, когда я готов был раздавить его как букашку. Уже по-настоящему. Никаких игр, хитросплетенных схем. Никакого вранья. Стрелять на поражение. Вот такой мой приказ парням из охраны. Приказ, который поддержали все. И к черту последствия. Теперь я готов был нести ответственность за поступки.

– Как…

– Так сразу, – сразу же произнесла Петра, ставя точку в этой теме. Теме, которая оказалась болезненной даже для нее. – Марат, если хочешь… Я могу сходить узнать, как идет операция?

– Не нужно, – я покачал головой. – Мне сообщат, когда все закончится.

Петра быстро закивала. А после повисла тишина. Она сидела, прижавшись спиной к стулу, я же держал в руках ладошку Дениса. Словно мой личный оберег. Маяк для моего темного моря ужаса. Чувствовал его тепло, прислушивался к дыханию, закрывая глаза. Спокойствие. Мой мир впервые был спокоен. Пусть и на мгновение, на которое я позволил себе расслабиться.

– Не думала, что ты станешь таким, – голос Петры ворвался в мой разум как пощечина, но говорила она тихо. Это я так реагировал на любой звук. Ярко, взрывоопасно.

– Каким?

Повернул голову, чтобы посмотреть на нее. Петра не могла мне врать. Она же растеряно развела руками.

– Не знаю, – пожала плечами. – Не знаю, как сказать.

– Человечным? – усмехнулся я.

– Наверное, – на губах Петры заиграла улыбка. – Не думала, что ты будешь держать ребенка за руку. Или спасть сумасшедшую девчонку, рискуя всем. Не только жизнью, но и бизнесом. Марат, ты меня пугаешь.

Я и сам себя пугал. Петра права. Я слишком сильно изменился. И когда успел пересечь грань, которую обходил стороной? Когда я стал живым?

– Когда я увидел его, – посмотрел на мальчишку, невольно улыбаясь, – я вспомнил ее. Алию. Ей было пять.

Петра приглушенно ахнула. Она знала о том, что в моей жизни была одна неприкосновенная тема. Тема, которую я никогда не обсуждал. Мое прошлое, похороненное дедом. Моя сестра, похороненная в пятилетнем возрасте.

– Не нужно, – Петра тихо отозвалась, но я уже не слушал. Погрузился в прошлое, закрывая глаза. Мой кошмар, который я давным-давно оставил там, в подсознании, вырывался наружу.

– Я не хочу, чтобы с ними произошло то же самое. Не хочу потерять их. Даже этого мальчишку, которого никогда не знал. Но заслуживаю ли я?

Петра промолчала. Молчала полчаса, а после поднялась на ноги, почти бесшумно приблизилась ко мне, положив руку на плечо, и тихо произнесла:

– Заслуживаешь, – ее пальцы натянули рубашку. – Заслуживаешь больше остальных. Вот только оценит ли она?

– Вы будете смотреть результаты или мне рассказать?

Я смог встретиться с врачом, оперировавшим Варвару лишь днем. Почти сутки борьбы, и это не конец. Сейчас она оставалась в реанимации, и только этот мужчина, сидевший напротив и нервно постукивающий пальцем по светло-серой поверхности рабочего стола, мог ответить.

– Нет, – я покачал головой, усаживаясь в предоставленное кресло.

Выглядел я отвратительно, не спал, не ел, но так и не смог уехать из больницы. Просто не смог.

Врач-хирург Габит Фуатович, довольно молодой, но уже успешный и известный в своем ремесле профессионал, кивнул, поднося к себе папку. Там среди десятков листов была жизнь Вари.

– Мы собрали анализы. Большинство готово. Некоторые будем повторять, – он повертел в руках первый лист, нахмурившись. – Марат Русланович, наверное, я должен вам пообещать, что она поправится, но, – он умолк, а я сжал кулаки. Нужно держать себя в руках. – Последствия того, через что девушка прошла, ужасны. И я назову лишь явные, самые опасные. И это не считая множественных ушибов мягких тканей и порезов.

– Просто говорите, – рыкнул я, отчаянно усмиряя зверя. Врач посмотрел на меня, поджав губу. – Простите меня, – я выдохнул, разжимая кулаки. – Просто расскажите.

Он кивнул, опуская на стол папку.

– Перелом ребер, вывих правого плеча, перелом локтевой кости. Повреждение связки на ноге. Разрывы внутренних органов, внутреннее кровотечение. И, – он замялся, тяжело вздыхая, – маточное кровотечение и разрыв влагалищной стенки.