Незнакомец. История падения

– Ну, я пойду, пожалуй. Там есть одна дамочка. Лили, если не ошибаюсь. Так вот она не против отсосать мне у розового куста. Как думаешь, глубоко ли Лили заглотнет? Ах, я уверен, ее алые губки будут чудесно смотреться на моем члене, – блажено растянул брат, прощаясь.

Я покачал головой, припоминаю ту самую Лили – лучшая подруга Кати. И она пришла на вечеринку в сопровождении своего мужа. Что же, Василий как обычно рисковал своей шеей, попадая в скандальные неприятности, чаще всего оказываясь в чужих постелях. Мысленно пожелав ему удачи, я развернулся и направился в сад. Нужно было найти Кристину и поговорить. Поговорить и решить для себя – что я должен делать. Вася прав, если я не приму верного решения, то потеряю девочку раз и навсегда.

Швед ее сломает. Он уничтожит мою красивую куколку. Разорвет ее, растопчет и выбросит. Так он поступал со своими женщинами, и немногие из них пережили подобные отношения.

Глава 9.

Я вылетела в сад, задыхаясь. Он не слышал! Не слышал… Или притворился?

Во мне клокотал гнев и страх. Смешивался горькой слюной и стекал в горло отравой. Я сглотнула и побрела вперед, не различая ни тропинки мощенной камнем под ногами, ни голосов, доносившихся издалека. Я брела и тонула в мыслях, пока не очутилась около скрытой под кустом с понурой желтой листвой на тощих раскидистых ветках скамейки. Упав на скамейку, я проигнорировала боль, прострелившую в коленке, которой ударилась о деревяшки. Опустив голову, я часто задышала, пытаясь вернуть себе спокойствие. Ледяное, мать его, спокойствие, с которым я переступила порог отцовского дома. Но одна встреча вырвала мои кошмары, всколыхнула их рябью на воде, и я задыхалась, не замечая времени проведенного в глубине сада, ни ног, которые появились в поле зрения, когда я перестала жмуриться.

– Ты как?

Владимир. Я затряслась, растирая плечи потными и ледяными ладошками.

– Не очень, если честно, – усмехнулась, глотая тошнотворный ком. Он пришел за мной! Пришел, чтобы сказать, что все знает?

– Я присяду?

Кивнув, я не отводила взгляда от носков его начищенных до глянцевого блеска ботинок. Один шаг, второй… Я считала чужие шаги, заставляя себя дышать в унисон счету.

– Что случилось? – голос слишком близко. Почти над ухом. Я вздрогнула и посмотрела на Владимира. Но вместо ненависти я видела лишь страх. Страх за меня?

– Кажется, мешать разный алкоголь – ужасная идея. Меня штормит и тошнит, – вымученно процедила сквозь зубы, впервые радуясь тому, что мое собственное лицо отражало внутреннее состояние достаточно достоверно, чтобы убедить в этом Владимира.

Он покачал головой, прикладывая к моему лбу раскрытую ладонь.

– Тебя трясет, – проговорил Володя, а я вздрогнула под его прикосновением. – Что не так?

Я усмехнулась, зажмурившись. Перед глазами поплыли картинки, про которые я практически и не вспоминала. Так надежно спрятала их, и такими неожиданными сейчас стали обрывочные воспоминания, отчего внутри все всколыхнулось, рождая во мне светлую улыбку.

– Помнишь, когда мне было лет десять, я заболела и отказывалась ходить в школу. Отец тогда уехал в Америку, а я была брошена с няньками, которым было плевать на меня и на мои зеленые сопли.

Владимир медленно убрал руку, складывая ладони перед собой.

– Да, помню. У тебя была лихорадка.

– Чертова простуда чуть не отправила меня на тот свет, – хохотнула, быстро смаргивая кристальные слезинки. Черт! Почему я плакала? – Я так и не поблагодарила тебя. Спасибо.

Владимир молчал. Повисшая между нами тишина угнетала. Я осмотрелась по сторонам, чувствуя, как вечерняя темнота окутывает сад, ползет к нашим ногам чернильными кляксами по мощеной тропинке.

– За что? – даже не голос. Какой-то надорванный хрип, вырвавшийся из недр мужского тела. Я могла поклясться – если бы положила руку на его грудь, почувствовала бы вибрацию.

– Если бы ты не отправил меня в больницу, то я так и валялась бы в кровати, ловя глюки.

В какой-то миг мне показалось, что я и сейчас ловила глюки. Весь мир трясло и ломало. Ломало и меня. Темнота расползалась, касаясь моих ног. Ползла черными лапами по светлой коже. Я вздрогнула, пытаясь прогнать кошмар.

– Кристина, ты болела.

– Все знали, но никто не собирался верить мне. Потому что я была врунишкой.

– Ты любила прогуливать школу. Поэтому никто и не поверил тебе.

– Они меня ненавидели! – возмущение рвалось из меня. Срывалось криком, который утопал в непроглядной темноте. Она слишком близко. – А ты… Ты заботился обо мне… Всегда заботился.

– Кристина, я и сейчас забочусь. И буду заботиться всегда, – чуть слышно проговорил Владимир, и я ощутила его руку на своем плече. Тьма отступила, сползла вниз и затерялась под ногами. Я выдохнула, беря новый ориентир. Его голос. Его прикосновения. – Но думаю, тебе нужно домой.

– Да, домой, – согласилась, пытаясь встать.