Незнакомец. История падения

Она была похожа на ту девочку, которую я когда-то оберегал. Ее сон – хрупкий и невесомый, окутанный усталостью. Лихорадка отступила, и маленькая Кристина спала без сновидений в больничной палате. Я привез ее несколько часов назад. Передал врачам и ожидал как верный пес под дверью палаты, пока мне не позволят войти. А мне позволят, потому что иначе никак. Я мог сорвать с петель дверь…

Я сломал челюсть одному из охранников Виталия, когда тот попытался запретить мне выводить ребенка ночью из дома. Я не сдержался. Тогда не сдержался. Но после я научился подавлять гнев. Сейчас я готов был отпустить себя. Но только не этой ночью. Утром. Я сделаю все утром. Или днем… Или вечером…

Я вновь сомневался.

Взглянув на скрючившуюся как эмбрион Кристину, завернувшуюся в простыню, я позволил себе коснуться ее волос. Мокрые, но теплые.

В ту ночь она была такой же. Маленькая девочка, напуганная, покрытая испариной. Кристина, которая просила ей помочь. Я помог. Виталий долгое время злился на меня за самоуправство. Но я терял время. Я мог потерять Кристину.

Никто не понимал, да и не замечал, как дорога мне оказалась маленькая чужая девочка, которую я любил.

Больная любовь. Одержимая. Не та, которой я хотел бы болеть.

Я провел в ее спальне всю ночь. Утром я оставил Кристину, убедившись, что больше ничто не угрожает ее здоровью. Но для меня эта ночь не закончилась. Я вернулся в свою квартиру, наспех принял душ и переоделся. Выбрался в гараж, сел в машину и умчался туда, куда ноги несли с самого утра, а кулаки сжимались в предвкушении битвы.

Она проснулась под утро. Ее зрачки были расширены, и Кристина явно не соображала, где находится и что с ней произошло. Я дотронулся до ее щеки, и девушка перестала бездумно смотреть в потолок и отыскала меня. Улыбнулась. Но ее губы, бледные и обветренные, покрывшиеся корочкой, казались насмешкой. Я задохнулся от боли, пронзившей меня. Потянулся к ней и упал на кровать. Прижал девушку к себе, запустил пальцы в спутанные локоны и тихо шептал, пока Кристина вновь не провалилась в сон. Так и сторожил ее, почти не дыша, прислушиваясь к ее сердцебиению.

Теперь я мог дышать, будучи уверенным в том, что все прошло. Для нее. Но не для меня.

Выбравшись из салона автомобиля около высотки, расположившейся южнее центра, я запрокинул голову вверх, пытаясь отыскать нужные окна. Но могли я их найти? Сжав челюсти, я направился к входу, пряча кулаки. Держаться. Нужно держаться.

На лифте поднялся на восемнадцатый этаж, прошел по длинному коридору и замер у нужной двери. На кнопку звонка я нажал не сразу. Не знаю что именно, но что-то меня останавливало.

– Вов? – заспанный Василий вывалился в коридор, растирая ладонью покрасневшие глаза. – Ты что тут забыл?

– Есть разговор, – я наплевал на то, что Вася пытался выйти в коридор, а не пустить к себе в квартиру. Я толкнул его в грудь раскрытой ладонью. Брат отшатнулся, явно не ожидая удара. Ввалился обратно, следом вошел я.

– Ты чего творишь?! – возмущенно прорычал он, растирая ладонью место ушиба.

– Я же сказал – нам нужно поговорить.

– Так говори. Зачем бьешь?

– Я не бил. Поверь, брат, я еще не бил.

– Ну-ну, – промычал он, позволяя мне пройти в просторную гостиную, на окнах которой были задернуты темные шторы. Я приблизился к окну и впустил в комнату дневной свет. – Решил меня пытать? Зашторь обратно! Я не выспался. Голова трещит.

– Голова? – на моем лице отразилось удивление. – И отчего же у тебя трещит голова?

– От пойла, которое подавали вчера.

– Уверен? Или от того, что ты подсыпал Кристине в бокал?

– О чем ты? – брат изумленно уставился на меня, перестав растирать грудь. – Я не понимаю.

Я вернулся на середину комнаты и занял место в глубоком кресле. Махнул рукой, указывая брату занять место напротив. Тот с недоверием, даже с некой опаской огляделся, но выполнил приказ.

– Перестань прикидываться дураком, Вась. Я знаю, чем ты балуешься в свободное время. И чем угощаешь девочек.

Брат напряжено сжал пальцы. На его лице застыла гримаса боли, которая неожиданно растаяла, явив мне иное лицо. Василий хохотнул и отклонился назад, прижимаясь спиной к мягкой поверхности второго кресла.

– Угостил Кристинку таблеточкой.

– Твою мать! Ты сдурел! – я подскочил на ноги и подлетел к брату. Схватил того за грудки и тряхнул. Вася хохотнул, но не стал отбиваться или вступать со мной в драку. Он смеялся, пока я тряс его как тряпичную куклу. – Чем?! Чем ты ее напичкал?

– Таблеткой любви, – сквозь смех произнес Василий.

– Что это еще за хрень?

– Ой, да ладно, Вов, будто ты не знаешь, чем промышляют в твоем любимом клубе? Да-да, я знаю про «Маску». И про то, чем там любят угощаться. Хотя, у меня есть сомнения в том, что это какие-то левые колеса. Проверь, пожалуйста, чем там приторговывают. А то голова гудит ужасно. Раньше такого не было.

Я отшатнулся, уставившись на брата.

– Что значит раньше?

– А то и значит, Вов, что у вас там левые колеса появились. От которых в голове каша, а эффекта никакого.

– Ты подсыпал таблетки в вино Кристины?

Василий улыбнулся и согласно кивнул.