Незнакомец. История падения

– Да, когда бутылку открывал. Не думал, что такие побочки будут. Вместо того чтобы потрахаться как следует, у меня горели яйца, а желудок выворачивало.

Я сжал кулаки. Похожие симптомы были у Кристины. Да быть такого не может! Он не ошибается со своими «рецептами». Никогда!

– У тебя еще остались таблетки?

– Хочешь угоститься и проторчать полночи, выблевывая ужин?

– Нет, хочу знать, что за дерьмо толкают в моем клубе. И кто его толкает.

***

Контрастный душ помог. Не сразу, но все же помог. Я простояла под водой, намыливая тело и шоркая мочалкой, пока кожа не приобрела красный цвет, а руки не повисли вдоль плетьми. Выбравшись из воды, я закуталась в просторное махровое полотенце и невольно взглянула на свое отражение.

– Да уж, Крис, отвратительно выглядишь, – сорвалось с бледных губ.

Я дотронулась до них, чувствуя жжение. Маленькие ранки саднили. Я кусала губы? Или это из-за того что произошло? Я никак не могла собрать весь пазл в голове. Слишком много деталек, мелких и размытых, каких-то незначительных на первый взгляд. Но таких важных, чтобы хоть что-то упустить из виду.

Вернувшись в спальню, я вновь осмотрелась, пытаясь восстановить картинку, которая рябила перед глазами. Безрезультатно. С выдохом опустилась на кровать и наклонилась лицом вниз, прижимаясь подбородком к коленкам.

– Какого хрена! – заскулила, массируя виски. В голове все трещало, словно сломанное радио, которое ловило все эфиры разом, превращая голоса, музыку и иные звуки в невообразимую какофонию. Я ухватилась за голову и часто задышала, пытаясь придумать способ, как избавиться от боли. Но ничего на ум кроме обычных таблеток не приходило, поэтому уже через пять минут я проглотила две пилюли и вернулась в спальню. Рухнула в кровать, сжалась и закрыла глаза, пытаясь заглушить боль. Или надеясь на то, что смогу уснуть. А когда проснусь – в голове будет тишина.

Боль прошла не сразу, но отступила. Наверное, через два часа я выбралась из постели и прошлась по квартире. Ступая по полу босиком, я не чувствовала холода. Расхаживая по длинным коридорам и комнатам, я не понимала, что мне делать. Как теперь поступить… Владимир мог догадаться, но не подать виду. И откуда ему было известно что со мной что-то не так? Тем более утверждать то, что меня опоили? Но главное кто?!

Этим вопросом я должна была заняться, и достаточно постучать в соседнюю дверь. Если Владимир дома, он обязательно ответит на мои вопросы. А если нет, я подожду его возвращения. Но мои ноги несли меня в противоположном направлении от выхода на общую площадку. Я остановилась перед дверью в отцовский кабинет и замерла.

– Ну и трусиха ты, Крис, – хохотнула, а после сжала челюсти. Стало невыносимо противно и отголоски боли звенели где-то на дне черепной коробки.

Я толкнула дверь и вошла в кабинет. В кабинет заглядывала после приезда и отметила, что ничего не изменилось. Отец оставил кабинет точно таким, каким он был долгие годы. Этакий советский шик, от которого в глазах темнело. Я не стала рассматривать дубовый стол с резными деталями, или тяжелые бархатные портьеры на высоких окнах. Я прошла дальше, остановилась около высоких деревянных стеллажей и дотронулась до крайней левой книги на третьей полке.

Когда-то отец пересмотрел американских фильмов и захотел себе такой же сейф, спрятанный за книгами. И чтобы добраться до него можно было с помощью определенных манипуляций. Было смешно, когда отец радовался его установке в кабинете, но теперь я отчасти испытывала те же чувства, набирая код на скрытом замке сейфа.

Металлическая дверь открылась бесшумно.

Я протянула руку и коснулась пальцами стального дула пистолета. Мой запасной вариант, к которому я прибегну лишь тогда, когда моей жизни будет что-то угрожать. По-настоящему угрожать. А пока я забралась вглубь сейфа и достала выключенный мобильник. Обычный, в сером чехле, с кнопками.

Включив телефон, я дождалась, когда он полностью загрузится, и набрала один из пяти вбитых туда номеров. Приложив телефон к уху, я считала гудки. Три гудка – линия чистая, можно говорить. Четыре – у нас есть проблемы. Пять – все пошло к чертям.

Три гудка.

Я выдохнула.

– Привет, Криси, – на том конце раздался голос того, кого я хотела бы сейчас видеть рядом с собой. Почувствовать его плечо, услышать слова одобрения.

– Привет, Бобби, – прошептала, смаргивая слезы.

– Ты как? Все по плану?

– Да, по плану, – я присела на край стола и задумчиво утаивалась под ноги. У отца отвратительный вкус. Этот персидский ковер только все портил. – У тебя как? Поставил вчера?

– Да, моя госпожа, все готово! Картинка четкая, ночная съемка отменная, а звук улёт. Я тебе там подарок приготовил. В столе. В ящике слева от твоих шикарных ног.

Я вздрогнула и осмотрелась по сторонам.

– Ты и здесь поставил камеру?

– А то, Криси! Весь дом напичкал. И не только. По твоему спецзаказу крыша тоже нашпигована. К нему, правда, не попадешь, но лучше так, чем нечего.

– Я постараюсь чаще приглашать его в гости, Бобби, а ты следи, чтобы никаких осечек.

– Без проблем, подружка. И кстати, что с тобой вчера было? Ты выглядела паршиво.